Урок для Казановы

— Я сам очень испугался, когда раздались эти ужасные удары грома, а затем отключился свет, — признался Грегори с мягкой улыбкой. — Потом я сразу же подумал о тебе и захотел тебя увидеть.

Взгляд Грегори скользнул по ее фигуре. На Джессике было просто красное облегающее платье, но она выглядела в нем так же сексуально, как и в своих узких джинсах и коротких юбках. В Грегори все сильнее поднималось желание. Его тянуло к Джессике, но, вероятно, она все еще видела в нем прежнего невежу.

— Грег, я сожалею о том, что произошло сегодня после обеда, — сказала Джессика, прервав молчание. — Честно говоря, мне совершенно не нравится, когда ты с чужими людьми купаешься на моем берегу, но я не хотела этого говорить перед твоими гостями. — Она посмотрела на него не совсем неуверенно. — Может быть, нам стоит обсудить это и найти приемлемое решение?

Грегори закурил сигарету и кивнул. Правда, он не испытывал ни малейшего желания дискутировать по этому вопросу именно сейчас, но, казалось, что для Джессики это было важно.

— Джесси, для меня все обстоит так, как я уже сказал, — ответил он. — Ты ездишь по моему участку, а я хожу по твоему. Если ты хочешь запретить мне проход к озеру, то я возьму реванш за эту любезность и просто закрою въезд к твоему коттеджу. Все очень просто.

— Очень просто! — передразнила она сердито. — Это совсем не просто, Грегори Кенсинг. Это огромная разница, если я быстро побегу по твоему участку или ты часами находишься на моем вместе с чужими людьми. Но, если ты этого не понимаешь…

— Господи, Боже мой, Джессика! — Грегори пододвинулся к ней поближе и схватил за руку. — Ну не начинай же снова спорить. Ты извиняешься и тут же снова так кипятишься, что даже заглушаешь гром.

Джессика вырвала у него свою руку. Она была в ярости и чувствовала себя оскорбленной. Кроме того, в присутствии Грегори она с каждой минутой нервничала все больше. Хорошо бы его выставить, чтобы остаться наедине со своими мыслями.

— Я вообще не кипячусь, — прошипела она злобно, — хотя при твоем бесстыдстве у меня от крика действительно могут начаться судороги. Закрыть въезд! Разве это сопоставимо с моей безобидной просьбой устранить из моего сада и с моего пляжа чужих людей? Ты действительно…

Дальше она ничего не смогла сказать, так как Грегори молниеносно прижался губами к ее рту и тем самым задушил ее яростное бормотание. Потом он поднял ее со стула и понес к дивану. Только опустившись на его поверхность, Грегори, продолжая держать Джессику в объятиях, оставил ее губы.

— Скажи, ты действительно сошел с ума? — сразу же продолжила бушевать Джессика. — Что тебе пришло в голову? Ты думаешь, что тебе удастся таким образом…

Но и на этот раз ей не удалось закончить предложение, так как губы Грегори снова заставили ее замолчать. Ему даже удалось проникнуть своим языком между ее губами и возбуждающе обследовать внутренность ее рта. Джессика от этого нападения почувствовала себя совершенно парализованной и невольно начала отвечать на его поцелуй.

Она нежно ласкала своим языком его язык до тех пор, пока их не охватило страстное опьянение, от которого исчезли все мысли. Вся, отдавшись этому чувству, она прижалась к Грегори и забыла, что еще минуту назад хотела влепить ему пощечину.

Грегори издал сдавленный стон. Он, правда, добивался в последнее время расположения Джессики, но теперь не набросился на нее так бурно, как в первый раз. После их постоянных мелких трений он на это просто не осмелился.

Но готовность Джессики отдаться ему и ее ласкающие пальцы на его затылке придали ему храбрости. Его рука скользнула под верхнюю часть ее облегающего платья и прошлась по обнаженным грудям, которые напряглись под его прикосновением. Он обхватил их одной рукой и начал массировать соски большим пальцем.

Джессика застонала. Она послушно позволила Грегори уложить себя на диванные подушки и затрепетала, когда ощутила на себе его тело и смогла почувствовать его возбуждение. Интимное освещение в комнате, воздействие вина, близость Грегори, которой она втайне уже давно желала, — все это было слишком и позволило чувствам взять верх над разумом. Джессика притянула к себе Грегори и страстно прижалась к нему.

Он стащил с нее платье через голову и не мог отвести жадного взгляда от ее полных грудей. Он с хриплым звуком опустил голову и начал возбуждающую игру своим языком с сосками Джессики.

Желание Джессики постепенно переросло в страстное вожделение. Она просунула руки в вырез его банного халата и начала гладить плечи Грегори и его мускулистую спину, возбуждающе двигая бедрами.

Губы Грегори двинулись вверх к ее шее.

— Моя прелесть, — прошептал он хрипло, прежде чем снова занялся ее манящими губами. — Я знал с самого начала, что это должно произойти с нами.

Где-то в самой глубине души Джессики возникло легкое сопротивление, но ее тут же снова захватили чувства, которые вызывал в ней Грегори. Она крепче прижалась к нему, и ее руки скользнули глубже под банный халат.

Руки Грегори тоже не оставались без дела. Одной он гладил ее белокурые кудри, другой двинулся под ее трусики.