Урок мастера

— А что же это за ложные боги? — спросил Пол Оверт.

— Идолы рынка — деньги, и роскошь, и светская жизнь, заботы о том, чтобы устроить детей и одеть жену — все, что толкает человека на этот путь наименьшего сопротивления. О, на какие только подлости не приходится из-за этого идти!

— Но ведь всегда же надо бывает как-то устраивать детей.

— Незачем их вообще заводить, — бесстрастно изрек Сент-Джордж. — Разумеется, если вы намерены создать что-то значительное.

— Но разве дети не вдохновляют вас, не толкают на творчество?

— Образно выражаясь, они толкают вниз, становятся для вас проклятием.

— Вы коснулись очень глубоких проблем, которые я хотел бы с вами обсудить, — сказал Пол Оверт. — Мне бы хотелось, чтобы вы мне рассказали о себе еще и еще. Для меня это настоящий праздник!

— Я в этом не сомневаюсь, жестокий вы юноша. Но для того, чтобы показать вам, что, как ни низко я пал, я все же еще способен на самопожертвование, я привяжу ради вас тщеславие мое к столбу и сожгу его дотла. Надо, чтобы вы пришли ко мне, надо, чтобы вы пришли к нам. Миссис Сент-Джордж женщина обаятельная; я не знаю, представился ли вам здесь случай поговорить с ней. Она будет счастлива с вами повидаться. Она любит людей знаменитых, будь то знаменитости начинающие или уже утвердившиеся в своей славе. Вы должны прийти с нами пообедать, жена вам пришлет приглашение. Где вы живете?

— Вот мой адрес. — Оверт вытащил из кармана записную книжку и достал оттуда визитную карточку. Но, пораздумав, тут же спрятал ее обратно и заметил, что не хочет обременять этим своего нового друга и что лучше он просто приедет к ним в Лондоне и тогда оставит эту карточку в случае, если не удастся их повидать.

— Ну так скорее всего вам это и не удастся. Жена постоянно где-то в бегах, а если приходит, то валится с ног от усталости. Вы должны приехать как-нибудь к нам пообедать, хоть от этого, может быть, тоже толку не будет — жена любит устраивать званые обеды. Вот что: вам надо приехать к нам за город, это самое лучшее; у нас там очень просторно и совсем неплохо.

— Как, у вас есть загородный дом? — с завистью спросил Пол.

— Ну, не такой, как этот! Но мы там любим бывать, час езды с Юстонского вокзала.^{6} Это и есть одна из причин…

— Одна из причин чего?

— Того, что я пишу такие плохие книги.

— Вы должны рассказать мне обо всех остальных! — воскликнул Пол Оверт, смеясь.

На это Сент-Джордж ничего не ответил; он только с какой-то резкостью спросил:

— Нет, почему я не встретил вас раньше?

Тон, которым он это произнес, был необычайно лестен для его нового друга, в нем сквозило убеждение, что он теперь только понял, что долгие годы ему чего-то недоставало.

— Отчасти, может быть, потому, что у нас с вами не было случая увидеться. Мне не доводилось бывать в свете — я имею в виду ваш круг. Много лет меня вообще не было в Англии — я жил в разных городах за границей.

— Ну так, пожалуйста, этого больше не делайте. Вам надо заняться Англией — она этого стоит.

— По-вашему, я должен писать о ней? — спросил Пол Оверт, и в голосе его слышалось покорное, почти детское простодушие.

— Конечно, должны. И не забудьте, что писать вы должны замечательно! В моих глазах достоинство последнего вашего романа несколько умаляется тем, что действие происходит за границей. Черт с ней, с заграницей! Оставайтесь у себя на родине и делайте свое дело здесь. Выбирайте такие предметы, о которых мы можем судить.

— Я последую любому вашему совету, — сказал Пол Оверт, слушая его с напряженным вниманием, — только простите, но я все-таки не понимаю, как это вы могли читать мою книгу, — добавил он. — Целый день вы были у меня на глазах, сначала мы долго гуляли, потом пили на лужайке чай, пока не пошли переодеться, а весь вечер мы провели за обедом и были здесь.

Сент-Джордж повернулся к нему с улыбкой.

— Я читал ее только какие-нибудь четверть часа.

— Четверть часа — это хорошо, но, верите ли, я никак не пойму, во что же они вклинились? В гостиной после обеда вы же ведь не читали, вы разговаривали с мисс Фэнкорт.

— Это, по сути дела, было то же самое, мы ведь говорили о «Джинистрелле». Она рассказала мне содержание, а потом одолжила мне книгу.

— Одолжила вам книгу?

— Она ее возит всюду с собой.

— Просто не верится, — пробормотал Пол Оверт, краснея.

— Это очень лестно для вас, но, согласитесь, мне ведь тоже повезло. Когда дамы расходились, она была так мила, что предложила прислать вашу книгу. Горничная принесла ее в холл, и я взял ее к себе в комнату. Я вовсе не собирался сюда приходить, я так редко себе это позволяю. Но рано я никогда не засыпаю, я привык еще час или два читать. Я не стал даже раздеваться, скинул только пиджак и сразу же принялся за ваш роман. Мне кажется, это свидетельствует о том, что любопытство мое было сильно возбуждено. Читал я, как вы уже знаете, какие-нибудь четверть часа, но этого было достаточно, чтобы он успел меня поразить.