Читаем Уроки английского полностью

Ольга пришла через месяц - страшная, заплаканная, с синими мешками под глазами. Сказала, что Влад ушел от нее, две недели жил у матери, а теперь завербовался в бригаду старателей и улетел на Колыму. Перед отъездом он пришел к ней за рюкзаком и устроил скандал. Кричал, что квартира пропала из-за нее (она так и сказала: "квартира пропала"), что он никогда ей этого не простит. "Только вы можете вернуть его, - заныла Ольга. - Еще не все потеряно. Он вернется с большими деньгами и будет платить во много раз больше, чем раньше. Вы тогда обиделись, но ведь и я не виновата. У меня дети". Уловив холодный взгляд Риммы Ивановны, она неожиданно перешла на крик: "Мы вам поверили, а вы нас обирали! Мои дети голодали, а вы тянули с нас последние деньги!" Римма Ивановна молчала. Тогда Ольга завопила еще сильней: "Старая сволочь, ты заранее знала, что так будет, заранее все продумала! Насосалась нашей крови, гадина! Отдавай теперь все деньги назад!" Римма Ивановна медленно и тихо сказала, что с каждой пенсии будет отдавать по двадцать тысяч (больше, к сожалению, не сможет) и тогда за несколько лет вернет все деньги назад. "Скорей бы ты сдохла, падла", - сказала Ольга на прощание.

После этой сцены Римма Ивановна не спала ночь. Утром ей стало плохо. Толстая участковая врачиха, наспех измерив давление, мужичьим голосом протрубила: "гипертонический криз".

Она долго не могла прийти в себя. Только через неделю вышла из домунадо было еще раз посоветоваться с врачом. В полутемном зале поликлиники рядом с гипсовым Лениным случайно разговорилась со старушкой, завещавшей квартиру фирме "Санрайз". "Рассвет, рассвет", - сразу же перевела Римма Ивановна. Английское слово напомнило золотое время учебы в институте.

Через несколько дней Римма Ивановна уже оформляла бумаги в фирме "Санрайз". Квартира была завещана фирме. Римма Ивановна получила очень большое пособие - настолько большое, что долго не верила, что в ее старой, потертой сумочке лежат такие деньги. А через неделю приснился ей страшный сон. В небольшой комнате подписывала она бумаги, а потом вдруг оказалась на рынке. Молоденькая продавщица стояла возле обувного прилавка. Римма Ивановна узнала в ней свою ученицу Лиду Семенову. "Здравствуйте, Лида, - сказала Римма Ивановна. - А почему вы здесь? Разве вы не поступили в медицинский институт?" "Я никак не могу поступить туда,- ответила Лида. - Мне никак не дается физика". "Лида, а какие туфли вы мне посоветуете купить?" - "А зачем вам туфли, Римма Ивановна? Они вам больше не нужны. Видите - вот ваша новая квартира". Римма Ивановна увидела небольшой деревянный дом без окон, подошла к нему, открыла дверь. Пахнуло сыростью, как из погреба. Она оказалась внутри этого странного помещения. Дверь с грохотом захлопнулась за ней. Напрасно старалась Римма Ивановна отыскать дверь в кромешной темноте дрожащие пальцы нащупывали только гнилые мокрые доски и узкие проемы между ними.

Резкий звонок разбудил ее. Еще не совсем очнувшись от ночного кошмара, направилась к двери. "Кто?" - спросила она дрожащим голосом. "Фирма "Санрайз". Мы принесли вам деньги за следующий месяц".

Римма Ивановна потянулась к двери, повернула замок и, вспомнив недавний сон, с облегчением вздохнула, когда дверь открылась.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза