Утром, помывшись чуть более тщательно, чем обычно, выходим на трассу, которая начинается непосредственно из центра города. Там уже ловят попутку несколько местных хитч-хайкеров. Мы отходим в сторонку и ждем, пока они не уедут. К счастью, желающие подвезти не заставляют себя долго ждать; очередь двигается быстро. Мы с чувством морального превосходства наблюдаем за "дикими нравами" местных стопщиков — стоит одному из них тормознуть машину, как к ней тут же слетается вся толпа. Начинается базар — стопщики друг друга толкают, перекрикивают, как на бирже. Дикий народ тамошние хитч-хайкеры, даром что в Европе живут!
Франция для нас началась дождем и городом Лилль, где мы укрылись от непогоды на трамвайной остановке. Во французах чувствуется что-то родственное — нигде больше в ответ на наш голосующий жест народ так искренне не радовался, подбадривающе не сигналил, не размахивал в ответ руками и… проезжал мимо. Впрочем, одна из машин все же остановилась. Да еще как! — со скорости километров в 120, из дальнего то ли пятого, то ли шестого ряда, с визгом тормозов и сизым дымком из-под шин. Как будто водитель боялся, что нас подберет кто-то другой.
Темперамент водителя оказывается соответствующим — таких мелочей, как разметка, знаки ограничения скорости или другие участники движения для него попросту не существовало. Какой же француз не любит быстрой езды! Он с места выжимает всю скорость, какую позволяют цилиндры его отчаянно скрипящего "Рено" (несмотря на почти эротические скрипы и стоны, эта видавшая виды колымага без особых усилий держала 150), беспрерывно перестраивается из одной крайней полосы в другую, сигналит, и, наконец, вообще отпускает руль, кладет на него ноги (!!!) и затягивает лихую и задорную галльскую песню. Куда там гоголевской птице-тройке!
Мы все больше опасаемся за исход нашего путешествия — разбиться на трассе во Франции, как романтично, не правда ли? Я пытаюсь придумать предлог, чтобы покинуть эту машину на ближайшей заправке, но ситуация разрешается сама собой — водитель вдруг резко сбрасывает скорость и… сворачивает с автострады на sorti — ответвление. Час от часу не легче!
Сидящий за рулем весельчак ни слова не понимает по-английски. Коммуникация с ним сведена до минимума — впрочем, он в ней явно и не нуждается, такой он самодостаточный. С великим трудом, с помощью дорожного атласа выясняем, что мы держим путь уже не в Париж, а в славный Аррас, лежащий в сорока километрах к востоку. Оказывается, там прошло детство нашего водителя, почему мы и удостоены чести посетить этот славный городок сверх обязательной программы (этакий подарок от фирмы). Спорить бесполезно, а выскакивать на ходу из "Рено" — себе дороже.
Мы не пожалели, что потеряли полтора часа. Городок, как был построен где-то в 13-м веке, таковым и остался по сей день (за одним исключением — в годы Столетней войны вряд ли на его Ратушной площади располагался "Макдоналдс"). Удовлетворив свою патриотическую гордость, водитель довез нас обратно до выхода на парижскую автостраду, не поленившись сделать уже совсем ненужные ему 40 км туда и столько же обратно. Расставался он с нами с видимой печалью — нимало не стесняясь присутствия Ольги, расстегнул ширинку и вылил содержимое своего мочевого пузыря на колесо бедного "Рено"… Ах уж этот острый галльский смысл — куда до него лихой русской удали, не говоря уж о сумрачном германском гении!
В столицу Франции мы въезжаем в кабине неторопливого большегрузного "Вольво". Высаживаемся на окраине. В центр добираемся на метро (поезд — на НАДУВНЫХ колесах, видимо, дабы не оскорблять слуха пассажиров металлическим лязгом — вот это, я понимаю, забота об экологии!) и за 80 франков устраиваемся в молодежном общежитии с видом на типично парижскую улочку.
Париж… рассказывать о нем столь же бессмысленно, как описывать трассу Москва — Брест, но по прямо противоположной причине. Скажу только, что количество выпитого на бульваре Сен-Жермен вина превысило его потребление за год в Москве.
Попасть в Париж намного легче, чем его покинуть — и дело не только в притягательной силе этого города. Вначале мы никак не могли найти то место, где мелкие улочки центра сливаются в ведущее из города на восток шоссе. Промучившись несколько часов и не найдя удобного для стопа места, мы махнули рукой на принципы (все-таки мы не на соревнованиях по автостопу!), и отправились на пригородную электричку. Билет взяли до ближайшей к выходу на трассу станции. Наивно полагаем, что наши проблемы решены. Не тут-то было! Париж — это удав, который свои жертвы так запросто не отпускает. Вход на трассу действительно оказывается метрах в пятистах от выбранной нами станции, но только на ту сторону шоссе, которая ведет… в Париж. Прямо издевательство какое-то!. На часах — полдень. Мы уже четыре часа топчемся в пригородах Парижа и покуда не ясно, когда это блуждание по бесконечному лабиринту закончится.