Уроки бессмертия

Оглядевшись по сторонам, молодые люди поняли, что привлекли к себе больше внимания, чем следовало. Люди с интересом поглядывали на них, шептались, подталкивая друг друга локтями. С любезными улыбками два Черных колдуна обратили внимание толпы на свеженький труп у передних рядов. Тут же в воздухе повисли испуганные взвизги женщин и изумленные восклицания мужчин. Они и не заметили гибели горе-похитителя. Вокруг трупа тут же поднялась необыкновенная суета, и, воспользовавшись этим удачным обстоятельством, мои герои незаметно выскользнули из толпы. Удалившись на приличное расстояние, они не смогли не обменяться парой слов о произошедшем.

– Оливер наглеет на глазах! – тоном человека, возмущенного до глубины души, произнес Дик, который не мог больше сдерживать эмоций. – Убить мага средь бела дня на глазах у толпы людей и успеть смыться – это что-то! Сколько лет с ним знаком, а такой прыти от него не ожидал! Он нас чуть не подставил! И это только начало! Помяни мое слово, Джулиан, когда-нибудь точно таким же способом он воткнет кинжал в наши с тобой спины.

– Брось, он не настолько глуп. Да, мы недолюбливаем друг друга, но он не станет лишать сообщество Черных колдунов таких сильных союзников, как мы с тобой.

– Тебя ему, может быть, и не удастся перехитрить, но я не настолько силен!

– Зато ты ловок и хитер. Ты сильно выигрываешь именно за счет этих качеств.

– Хочешь сказать, они повышают мои ставки на жизнь? – Дик сардонически усмехнулся.

– Хочешь совет? Если ты настолько боишься ножа в спину, никогда не показывай ее врагу. Взгляд мага сможет обезвредить любой кинжал и остановить руку убийцы, – уверенно произнес Винтер, и по его голосу было понятно, что он ничуть не сомневается в своих словах.

– Ах, если бы все зависело только от меня! Не всегда твои глаза смотрят в глаза врага.

– Да, иногда они глядят в глаза друга. Твоя судьба в твоих руках.

– Но судьба Оливера, увы, нет.

– Для начала разберись в себе, чтобы научиться разбираться в людях. Да что я тебя учу? Будто ты сам не знаешь! – Джулиан досадливо поморщился, не зная, как подбодрить друга.

Но Дик и сам уже решил не продолжать разговор на эту тему. Хитро прищурившись, он произнес:

– Спорим, я знаю, зачем ты здесь?

– Спорим, я тоже! – фыркнул король Кэрриса.

– Рад, что мое предложение тебя заинтересовало, – никак не отреагировав на колкость, продолжил Дик. – Признаться честно, сегодня и я на площади из-за скоморохов. Хотел еще раз взглянуть на актеров. Мне приятно, что сегодняшний спектакль мы посмотрим вместе.

– Взаимно. Как только увидишь мальчишку, покажи мне. Я уделю ему более пристальное внимание, – попросил Джулиан.

– Думаю, этого не потребуется. Ты сам выделишь его.

– Как, ты говорил, его зовут?

– Венс. Так, по крайней мере, его называли друзья и Малленгейм.

– Венс? – изумленно преломил бровь Джулиан. – Я помню, что в переводе с какого-то языка Венс означает верность. Абсолютно невероятное качество для ветреного циркача.

– Посмотрим, – тонко усмехнулся Дик.

Завернув за угол, они наконец-то вышли к тому месту, где были расположены вагончики скоморохов. Представление шло полным ходом. Клоуны и акробаты проявляли чудеса ловкости, выделывая такие кульбиты, что многочисленная публика, с неослабевающим интересом наслаждавшаяся одними и теми же представлениями всю неделю, то и дело замирала от страха и восторга, не забывая благодарить кудесников бурными аплодисментами. Джулиан с Диком затесались в зрительские ряды и добрых полчаса любовались веселым зрелищем. Дик отчаянно скучал, так как ему это было абсолютно неинтересно. Джулиан все заметнее нервничал. В замке его дожидался Джустино Гарлинда, и королю Кэрриса не хотелось злоупотреблять любезностью, которую тот ему оказал. Еще он очень сильно беспокоился из-за своих рук. Ему все время казалось, что кто-нибудь из окружающих нет-нет да и посмотрит на его пальцы. И хотя они были в перчатках, Винтер все же не мог избавиться от предрассудков.

Несмотря на то, что ожидание изматывало, друзья не позволяли себе унывать. Они почти сразу принялись шушукаться между собой, жалуясь на то, что "именно сегодня, специально для них, никаких пьес не будет", и то и дело отпускали ехидные замечания по поводу того, что "надо было приходить на вечерний сеанс. Днем, при детях, трагедии не показывают". Когда же они перешли к критике техники исполнения номеров циркачами и слегка увлеклись, придираясь к каждому неверному движению и прикидывая, как красиво это бы выглядело с применением магии, на сцене стали готовить грубые декорации для пьесы. Только тогда друзья замолчали, разом исчерпав запас всех своих комментариев.

* * *