Уроки черного бусидо Димы Сабурова (СИ)

— Ваше преподобие, да нет же. Вечером нам раздали ежедневную порцию кофе с ромом. Я сперва выпил ром…

— Понятно! Начнём сначала. В чём твоё прегрешение, сын мой?

— Да в том, что не смогу выполнить ваше поручение, ваше преподобие. эта черножопая обезьяна совершенно тупая и явно не способна выучить хотя бы несколько слов. Только зубы скалит.

— Ты ошибаешься, сын мой. Ясуф уже знал немного по- португальски. Но сейчас забыл, увы. Твоя задача — всего лишь пробудить его память. Но твой гнев — это грех. Завтра прочти сорок раз «Отче наш».

Священник встал, прошелся по дому, наклоняя голову под низкими балками. За седзи шумел ветер, громко стрекотали цикады.

— Я уверен, что в Ясуфа вселился бес! Вы знаете, что он смог улучшить короба японских носильщиков?

— И где здесь бесовское? — удивился Алессандро — Мне больно видеть, сын мой, как ты так явно сомневаешься в нашей святой матери церкви. Неужели ты думаешь, что ей не по силам тягаться с дьяволом?

— Нет ваше преподобие, я совсем не это хотел сказать…

— Правда? Но тогда получается, ты сомневаешься в моих силах. В том что я смогу вернуть эту заблудшую овцу в лоно нашей святой католической церкви. Но если мы — иезуит навис над стоящим на коленях боцманом — Не сможем справиться с одним негром, то как скажи на милость, ты справляешься со всем экипажем нашего корабля «Санта-Катарина»? Возможно тебя сильно тяготит твоя должность? Может лишить тебя твой доли от торговли шелком?

— Нет! Нет, ваше преподобие! Я клянусь вам, что не пожалею ни розог, ни себя, но верну память вашему рабу. можете не сомневаться.

— А я и не сомневаюсь, сын мой. не сомневаюсь.

* * *

Разбойники подловили нас на опушки леса, во время очередного привала. Мы отдыхали у небольшого ручейка, перед последним отрезком пути, который предстояло пройти до заката. Когда наш караван готовился уже идти дальше, навстречу нам широким шагом вышел здоровенный малый в косо натянутом грязном кимоно, босой, со огромной окованной железом дубинкой на плече и ожерельем из крупных четок на шее.

— Я Белый Угуису! Отдайте нам ящик — громко прокричал он — и можете идти своей дорогой дальше. Зачем умирать за чужие деньги?

Я понял, почему бандита назвали «Белым». Тот был явно полукровкой. Глаза не такие узкие, как у всех японцев. Кожа не такая желтая, ближе к светлому оттенку. Да и волосы совсем не черные. Не блондин, конечно, но уже и не брюнет.

Медленно спустив короб на землю, я взял в руки ярко белую, натертую до блеска, палку носильщика. Какое-никакое, а оружие. Бэнкэй вынул короткий меч из-за спины. Но как оказалось, кроме нас никто больше не насторожился. Самураи не видели в «Соловье» угрозы, даже засмеялись, переглянувшись. А португальцы просто не поняли, что он сказал.

— Ну ладно, — произнес Угуису, громко свистнув и скидывая палицу с плеча. Слегка раскачиваясь, вперевалку, он зашагал к нам. И сразу справа и слева, из зарослей с дикими воплями повалила огромная толпа оборванцев, вооружённых бамбуковыми кольями. Часть из них в передних рядах имели мечи и копья, видимо это были ронины. Они мигом растоптали асигару и оттеснили самураев от ящика с деньгами.

— As armas! — громко вскрикнул дон Алессандро за моей спиной. К оружию призывает.

В этот самый момент, прямо передо мной оказался лохматый, заросший бородой здоровяк. Судя по по наличию на голове «конского хвоста», и меча в руках — ронин. Только он, почему то, совершенно по дурацки выставил локоть в замахе, задрав руки с клинком над головой. И вместо удара ошеломленно разглядывая меня. Я совершенно бездумно, на автомате выдал «котэ» по его правому запястью. Хлестнул палкой со всей дури. Рука здоровяка сломались с громким щелчком. Ронин, выронив меч, подхватил свою повисшую руку и с воем умчался прочь. Я тут же отбросил палку прочь, схватил клинок. И очень вовремя, на меня навалились толпой и буквально вдавили в строй португальских пикинеров, пытающихся выстроить правильный порядок. Крики, вопли… Я срубил наконечник копья и с трудом удержался от желания бежать, куда-то сломя голову. Нельзя, нельзя покидать строй! Рубанут и все, прощай новая жизнь.

Крутился как мог. Мечом размахивать не получалось — только тыкать вперед, парируя самые опасные удары. Разбойники пугались моей внешности, били невпопад. Особенно помогали громкие выкрики — «На, сука», «Получи!».

Одно из копий попала мне вскользь в лоб, полилась кровь. Только не на глаза! Ничего же не увижу, заколют, как свинью. Боковым зрением я видел, что нас охватывают с флангов. Плохо, очень плохо! Где же мушкетеры? Чего они возятся?!? Наш строй уже расплющен до одной шеренги.