Уроки черного бусидо Димы Сабурова (СИ)

Следующий алтарь привлек мое внимание странным подношением: там лежал старинный самурайский шлем со знаком клевера в оголовье. Он был покрыты золотой и серебряной чеканкой, а еще паутиной. Рядом с ним я заметил прислонённый меч-тати без ножен. Его лезвие было покрыто темными пятнами — возможно, это была кровь. Я невольно содрогнулся, представив историю, стоящую за этим оружием. Ведь самураи очень аккуратны с мечами. Даже ронины, как я убедился утром, постоянно ухаживают за своими клинками.

Двигаясь дальше, я наткнулся на небольшой водоем. Вода в нем была кристально чистой — я тут же начал пить, взахлеб. Такой сушняк одолел. И только потом, на дне, различил блеск драгоценных камней. Подношения водным божествам? Трогать ничего не решился, да и факел уже догорал.

Усталость начала одолевать меня, я выбрал небольшой уголок, подальше от алтарей, чтобы не потревожить покой богов, расстелив рясу иезуита, сунул под голову короб. Сильно хотелось есть, но всю снедь из ящика я уже заточил во время дневного привала. Все, что оставалось — это лежать, вслушиваясь в тишину пещеры.

Сон все не шел и я начал размышлять о тех, кто приходил сюда до меня. Воины, ищущие удачи в битве? Или может крестьяне, молящие о хорошем урожае? Наверняка влюбленные, просящие благословения. Но откуда драгоценные камни и золото? Это ведь явно аристократы оставили. Либо богатые купцы.

Я чувствовал, как история этого места окутывает меня, словно теплое одеяло.

Постепенно мои веки отяжелели, и я погрузился в сон. Мне снились драконы, танцующие в небесах, лисы-оборотни, шепчущие древние тайны, и боги, спускающиеся на землю, чтобы принять дары своих верных последователей. В этих снах я был одновременно и наблюдателем, и участником. Потом я оказался перед древним старцем в белой хламиде. Он указал мне на алтари в пещере и произнес: «Хакко о о утэ иэ то насан!». Я не сразу, но сообразил — это какая-то сакральная фраза. И означает она «Я соберу восемь углов и сделаю их своим домом». Какие восемь углов?? Потом старец произнес: «И низшие возвысятся!». После чего исчез в белом мареве.

Я же остался парить в пещере. Прямо над своим спящим телом.

* * *

Проснулся я с первым лучами солнца. Запели птицы, мочевой пузырь резко напомнил о себе. Пил вчера из водоема? Пил! Пора избавиться от излишков. Я сел в своей «кровати», протер лицо руками. В мышцах ломило после вчерашнего забега, но умеренно. Где же устроить туалет? Явно не в священной пещере. Идти обратно в коридоры? Я встал на ноги, потянулся. Подошел к стене, наверху которой был выход. Ага, что это у нас тут… Веревочная лестница, скрученная у порога.

Я вернулся к «военному» алтарю, с поклоном забрал меч. Извините, но мне нужнее. Да и старец вроде бы «разрешил». Прислушался к атмосфере в пещере. Нет, фон не изменился, никто не возмутился святотатством. Значит, можно.

Проверил заточку. Острый!

Кончиком клинка достал до веревочной лестницы, скинул ее вниз. Живем!

Быстро забрался наверх, вышел наружу. Солнечный свет больно ударил по отвыкшим глазам, пришлось даже зажмуриться. Открывал их потихоньку, рассматривая окружающий пейзаж. Еще одни алтарь с какими-то незнакомыми иероглифами, утоптанная полянка, кусты по кругу. Я продрался через растения и понял, что нахожусь на вершине скалы, к которой шла грунтовая дорога. И по ней… да, прямо в мою сторону шла целая делегация. Пять человек. Фигурки людей были еще видны — подниматься им в гору еще полчаса или около того.

Внизу дорога заканчивалась в небольшой долине, в которой были видны сотни хижин, рядом с которыми курились очаги и костры. Никаких полей, замков…

Я осторожно отступил обратно в кусты, задумался. В принципе можно еще уйти из пещеры обратно в ущелье. Благо время есть и путь знакомый. Но во-первых, совершенно не хотелось проходить через пещеру с отшельниками. Во-вторых, ну сколько можно бегать?

Мочевой пузырь еще разок напомнил о себе. А еще к нему присоединился урчащий желудок, который тоже пожаловался на жизнь.

Решено. Буду «выходить» к людям. Но надо подготовиться. Я сделал утренний туалет, вернувшись в пещеру, умылся. После чего, разделся догола, захватив меч, поднялся наверх. Опять пробрался в кусты, начал рассматривать приближающуюся процессию.

Впереди шел пузатый буддистский священник, завернутый в несколько слоев красной ткани. При этом правое плечо у него было открыто, а в левой руке был высокий посох. В его навершии было вставлено несколько металлических колец, которые издавали приятные мелодичный звон.

За пузаном шел высокий плотный самурай с бритой головой, пучеглазый. Ножны с мечом были почему-то прикреплены за спиной, а вакидзаси не было вообще. Тут я засомневался. Самурай ли он?

Третий персонаж мне показался самым опасным. Невысокий жилистый японец, с седым ежиком волос на голове, татуировками в виде драконов на руках. В правой ладони татуированный крутил два металлических шарика, да так быстро, что они почти сливались в один.