Уроки экономической реформы

Очень часто меня спрашивают: что мне представляется неправильным в экономической политике реформаторов в постсоциалистических странах бывшего Советского Союза и что я считаю должно быть исправлено. На самом деле, я не знаю, что ответить. Представьте, что Вы художник и Вам показывают картину, написанную кем-то, чья главная проблема состоит в том, что у него просто не получается замысел. И затем Вас просят подправить, исправить, улучшить это произведение. По всей вероятности, Вы откажетесь от этой просьбы, сказав, единственное, что можно сделать, — это взять другой чистый лист и нарисовать все с самого начала.

Экономическая реформа в большой стране не тот случай, когда вы можете выбросить все то, что было уже сделано и начать снова с чистого листа.

Несчастье России и других бывших стран Советского Союза состоит в том, что «картина» реформ писалась до сих пор и по-прежнему пишется абсолютно разными людьми. Когда Правительство находится в том состоянии, в котором оно находилось в бывшем Советском Союзе и в России в последние годы, очень трудно сказать, на самом деле, что хуже: довериться ли властям или же рискнуть уйти в еще «неизведанную страну» провалов российского рынка. Это действительно гамлетовский вопрос, потому что сегодня в российской экономике проблемы создаются как рынком, так и Правительством.

Рынок проваливается, потому что технологические монополии держат цены и искажения в области благосостояния на таком уровне, который иногда даже превышает то, что было в плановой экономике. Рынок проваливается потому, что отношения собственности четко не определены, потому что рыночные агенты играют в одноразовую игру и потому что нет институтов, которые обеспечивали бы свободный и справедливый доступ к информации и конкуренции на большинстве рынков.

Правительство проваливается потому, что не смогло отказаться по настоящему от всего регулирования, но, попрежнему, вмешивается в экономику, причем очень волюнтаристским и неэффективным путем. Система, которая рационализировала это вмешательство в плановую экономику и весь смысл этого вмешательства исчезли, но осколки старой системы по-прежнему могут быть найдены то тут, то там, носейчас они играют роль только обеспечения жизни, причем весьма неплохой жизни, коррумпированным чиновникам.

Правительство проваливается потому, что оно не может контролировать бюджет и деньги, не может навести порядок, не может заставить экономических агентов играть по каким-то установленным правилам игры и, более того, само никак не может воздержаться от того, чтобы каждый день не менять эти правила.

Так не улучшим ли мы все-таки положение, если выберем свободный рынок вместо правительственного вмешательства? В конце концов в свободном рынке есть какой-то механизм самокорректирования, и многие провалы системы были бы смягчены, если бы только правительство смогло бы решиться на то, чтобы действительно полностью уйти со сцены. Например, прекращение волюнтаристского лицензирования и регулирования субсидий и государственных инвестиций могло бы положить конец значительный части коррупции. Это последний бастион, который надо взять, с позиции тех, кто отстаивает позицию тотального либерализма.

Мой ответ на это будет двоякий. Во-первых, даже если бы это было желательно, то невозможно, потому что Россия — это не Соединенные Штаты времен Томаса Джефферсона. Одно из наследий коммунизма состоит в весьма сложном, но крайне ненадежном промышленно-техническом потенциале (не говоря уже о запасах ядерного, химического и биологического оружия), который произвел на свет Чернобыль и может произвести много других, если Правительство действительно решит уйти полностью. Это невозможно также и потому, что время и издержки реформы, основанной только на рыночном саморегулировании, будут такими колоссальными, что они могут превысить даже знаменитый потенциал терпения российского народа.

Меня, в буквальном смысле этого слова, очень беспокоят все чаще звучащие, в том числе и от серьезных политиков, и от ученых, опасения относительно «веймаризации» ситуации в Восточной Европе, например, в Венгрии. Социальноэкономическая ситуация в России в несколько раз хуже и соответственно в несколько раз больше угроза ее новым институтам политической свободы и демократии. Но если политическая свобода и демократия провалятся в России, весь мир почувствует последствия. Поэтому мы должны быть очень ответственными в нашей профессиональной оценке ситуации и в наших действиях. И самый главный урок, который надо извлечь из опыта последних двух-трех лет, заключается в том, что государство все же должно играть существенную роль в переходном периоде.