Уроки ирокезского

В общем, людей озадачил – и третьего января утвердил проект нового алфавита, составленный Махмудбековым. И подписал в печать "Азбуку Ганизаде". Правда, Нариманов участвовать в проекте отказался, считая что "латиница лучше чем кириллица". Как там было? "Ну чем, чем лучше?"… А фамилия мне его показалось знакомой… что-то "из детства". Может он "врагом народа" был? Да неважно, все равно неплохо год начался.

Начало тысяча девятьсот девятого ознаменовалось еще двумя событиями. О первом мне рассказал Феликс Феликсович Сумароков-Эльстон – супруг Зинаиды Николаевны и, заодно, Московский градоначальник. Так как формально он все же был адъютантом отошедшего от дел в результате тяжелого ранения Сергея Александровича, то его я и попросил "временно исполнять" обязанности Великого Князя, а, как известно, нет ничего более постоянного, чем временное. Тем более, что и сам Сергей Александрович – после долгого со мной разговора – от должности генерал-губернатора отказался.

Вообще-то Великий Князь мне импонировал – и в первую очередь тем, что не мстил обидчикам, хотя возможностей имел достаточно, да и мстить было за что. Жена генерала Богдановича повсюду распускала слухи о том, что Сергей Александрович – гомосексуалист, но девочки из "тайной охраны" это отрицали, и я им полностью в этом верил. Просто князь любил посидеть в компании офицеров – но считать это доказательством… так всех мужиков, кто любит хотя бы в гаражах с приятелями пивка попить вдали от жен, нужно считать "голубыми". Вдобавок у самой мадам Богданович с социальной ответственностью было… а вот Сергей Александрович польститься побрезговал – чем мне очень понравился.

К тому же он явно понимал, что с работой именно генерал-губернатора он справляется плохо: хреновый из него администратор получился. А вот в качестве председателя попечительских советов многих московских музеев он был как нельзя более уместен и успешен. Собственно, после ранения я и предложил ему возглавить все музейное дело в столице – а заботу о губернии переложить на бывшего адъютанта, поскольку последствия покушения всяко не позволяли Великому Князю работать подолгу.

Все же не просто так из всех претендентов на свою руку и сердце княгиня Юсупова выбрала этого, как поговаривали злые языки, солдафона: граф человеком был весьма образованным и отличался нетривиальностью мышления – в самом хорошем смысле слова. Так что он, уточнив у меня стоящие перед ним задачи, решал их весьма оригинально и более чем эффективно. Поэтому и его доклад о том, что население столицы достигло уже миллиона человек, был для меня вполне ожидаемым – хотя мне казалось, что ему потребуется времени на решение этой задачи куда как больше:

– Рад Феликс Феликсович, очень рад. И – удивлен, хотя удивлен и приятно. Клейгельс в Петербурге в этом деле изрядно от вас отстает. Вы не поделитесь, как вам это удалось? Я исключительно из любопытства спрашиваю…

– Так больше вашими заботами, Александр Владимирович. Рабочий люд, из тех кто хоть что-то делать может, по вашим новым городкам расползся, ну а для тех, кто на замену им пытался в городе поселиться, я просто устроил небольшие трудности – но опять же по вашим распоряжениям. Ведь вы же сами подписывали указ о санитарных нормах по жилью… а ежели жилье снять не выходит, то никто и не поселится. Поверите ли, наказать пришлось за нарушение норм всего-то с дюжину человек – и все, больше не едут, потому как жилье стало не снять.

– Все равно не совсем понятно… По губернии расселилось тысяч полтораста, а вы в городе на четыреста тысяч население уменьшить смогли.

– Так уезжали-то не только по губернии, и в другие места немало народу выехало. А как вы притоны на Хитровке почистили, так народец какой не уходить стал, а бегом убегать… По учету полиции выходит, что только лихих людей из Первопрестольной с полста тыщь убежало.

Да, Хитровку я зачистил знатно. Примерно тем же методом, что в кинофильме "Ликвидация"… Хотя нет, про способ зачистки я все же наверное у Гиляровского вычитал: Хитровку окружили войска, и всех, кто не выходил с поднятыми руками, просто стреляли. Пострелять, правда, пришлось немного – в момент зачистки. Просто чуть позже, когда народ узнал, что всех тамошних "паханов" в течение недели повесили, "лихой народец" предпочел столицу покинуть "до лучших времен" – ну а за тем, чтобы эти времена никогда не наступили, сейчас очень внимательно следила учрежденная графом "жилищно-санитарная инспекция"…