Уроки из Будущего

Цикл поздних бесед Ошо с немногочисленными близкими учениками под названием «Евангелие Раджниша» включает в себя расширенное толкование новой религии Ошо, где нет ни бога, ни богов, ни учителей, а соответственно и учеников — каждый сам по себе, один на один с Реальностью. Только вот беда: ни один из его учеников, по признанию самого Ошо, так и не достиг просветления и не стал полноправным адептом новой религии. Мечта так и осталась мечтою. Средства, затраченные на достижение цели, повисли в воздухе. Зато достигнуто другое — массовое движение последователей Ошо, эпидемией охватившее многие страны мира, пытается следовать своему учителю, не сознавая, что путь этот ведет в никуда.

1997–1998 гг.

Имеющим глаза и уши

Часть IV. АПОКРИФ ОТ ИИСУСА

Кто я для вас — наставник, друг, пророк ли?

Открою вам, Мной избранные, тайну —

Я Божий Сын — не больше и не меньше.

Пусть кто-то назовет Меня безумным

И обвинит во лжи и богохульстве.

Отец и Я — одно. Едины Духом.

Во Мне Он — Я в Нем. Мы неразделимы.

Для всех Я плотник. Просто сын Марии.

Что путного-то ждать из Назарета?

Ведь если что-то в мире и родится,

Достойное хоть толики вниманья,

То где-то далеко — никак не рядом.

Давно известно правило такое —

В отечестве своем не быть пророком.

Мне помнится: еще в далеком детстве

Открылась сердцу трепетная тайна,

Что не от мира Я сего рожденный

И Путь Мой на Земле начертан Богом.

С тех пор все дни, отмеренные Свыше,

Я проводил в молитвах и раздумьях,

До времени Себя не открывая.

Мне с детства стало больно очевидным,

Что мир, во зле погрязший и в раздорах,

В неведенье слепом и раболепстве,

Не должен быть таким прискорбно жалким.

Но люди, что вокруг, — в своих заботах,

Понять Меня не только не сумели,

Но объявили даже сумасшедшим.

Прослышав про пророка Иоанна,

Крестившего народ на Иордане,

О Царствии Небесном возвещая

И о приходе нового Мессии,

Я понял разгорающимся сердцем,

Что пробил час великого свершенья —

И суждено теперь родиться в Духе.

Войдя с молитвой в воды Иордана

Принять обряд Иоаннова крещенья,

Я тотчас странной легкостью отметил

Сошествие в Меня Святого Духа.

Незримая доселе Нить Господня

Вдруг засветилась вся и стала явью,

А Иоанн изрек: «Се Сын Господний».

Как только Божий Дух сошел Мне в тело,

Растекшись по нему живой свободой,

Глас Божий повелел идти в пустыню

И там в посте и ревностных молитвах,

Подвергнувшись суровым искушеньям

Не кем-нибудь — самим же сатаною, -

Искать с Отцом прямого единенья.

И первое, что предложил Мне дьявол,

Используя Божественную волю,

Немедля обратить хлеба в каменья,

Насытив человеческое стадо

Заманчивыми благами мирскими.

Но Я ему, не мешкая, ответил —

Жив человек не только плотской пищей.

Однажды, стоя на горе высокой,

Мне дьявол предложил все царства мира,

Чтоб Я один — жестокостию власти

Повелевал народами слепыми,

На что Я искусителю ответил:

— Уйди, Я только Богу поклоняюсь

И лишь Ему во всем служить намерен.

Еще одно слепое искушенье

Я испытал уже в Иерусалиме.

Там на высокой храмовой площадке

Мне: «Бросься вниз!» — воскликнул чей-то голос,

В надежде, что, свидетельствуя чудо,

Толпа Меня, увидев невредимым,

Сочтет тотчас искусным чародеем.

И только после громких искушений,

Сомнений тяжких и нелепых страхов

Во Мне душа Господняя открылась —

То нечто, вечно бывшее со Мною,

Но до поры укутанное чем-то

И больно не дающее покоя

Неполнотой Божественного чувства.

Ничто в нас так настойчиво не просит

Из века в век, из года в год родиться,

Как то, что называется душою.

Не той душою, что понятна многим, -

Слезливою и падкою до чувства,

До мелочных и трепетных желаний,

А истинной душою — что от Бога.

Но голосок Божественной природы

Разгулом мыслей, чувств и бурной страсти

Совсем приглушен, словно похоронен.

А надобно его вовсю услышать —

До боли, до пронзительного нечто,

Которое б всю жизнь перевернуло

И заново заставило б родиться.

То самое пронзительное нечто

Есть Божий Дух, вливающийся в тело,

Сочащийся сквозь мрачные оковы,

Ломая мертвый груз тысячелетий.

А прошлое — невиданным оскалом,

Вгрызаясь в душу прежде, чем исчезнуть,

Рождает непридуманные страхи.

Как псы из бесконечных подворотен,

Они готовы заживо загрызть в вас

Стремление к Божественному Свету.

А вслед за ними полчища соблазнов

Толкают вас в обыденность мирскую,

И главное сомнение приходит —

Сомнение в существованье Бога.

И наконец в невиданном смятенье —

В терзаниях ума, в боязни смерти,

Когда одно лишь хочется — исчезнуть,

Мелькает мысль — отдаться в руки Бога,

И сразу удивительная легкость

Блаженством растекается по телу,

И страхи вмиг куда-то исчезают.

И тут же потрясенное сознанье

Становится немало удивленным,

А первое проснувшееся чувство —

Что Мир един и ты Его частица

Нетленная, согретая Любовью,

Что лишь Любовь, Любовь — всего основа,

И Вечность простирается повсюду.

Внутри — невероятная свобода,

Свобода от условностей и страхов,

От лжи, от лицемерия, от скверны,

От вычурных желаний и сомнений,

От рабских и возвышенных порывов.

И хочется со всеми поделиться,

Что наконец — рожденье состоялось.

Теперь я был, как есть, в руках Господних.

Его тепло и чуткое вниманье