Уроки косметики

Маргарита Ивановна долго не могла успокоиться, пока, наконец, старичок главный бухгалтер не подошел к ней и не спросил что-то тихо, низко наклонившись к ее уху. Она как бы очнулась, испуганно взглянула на него, стала рыться в бумагах и вытащила из стопки нужный листок.

Старичок-бухгалтер взял бумагу, поблагодарил Маргариту Ивановну и направился к двери. Проходя мимо Вали и заметив ее вопросительный взгляд, он приблизился к ней и прошептал едва слышно:

— Бедная! Ведь она десять лет в лагерях просидела. И где — на Колыме! — и он сочувственно покачал головой и тяжело вздохнул.

Все сразу стало на свои места. Валя с болью в сердце смотрела на Маргариту Ивановну. Ей стало ее очень жалко. Многие, видимо, все-таки знали ее прошлую жизнь, но не говорили Вале. Дескать, молодая! Что она понимает!

В одиннадцать часов старичок-бухгалтер включил приемник, и началась производственная гимнастика. Сотрудники поднимали руки, разгибали усталые спины, шагали, высоко поднимая колени и смотря куда-то в пространство или через большие светлые окна на улицу — на черные мартовские деревья и слежавшийся снег.

Маргарита Ивановна делала гимнастику очень старательно. Наклонялась вперед, доставая до пола кончиками пальцев. Поворачивала туловище вправо и влево, уперев руки в бока. И как всегда неожиданно, заговорила, обращаясь к кому-то неизвестному:

— Они думали, что я там погибну, окочурюсь, работая по колено в ледяной воде! Но вот я жива! А они… они сейчас — дряхлые старухи! Они смотрят на меня и завидуют! У меня… Посмотрите на мое лицо! Оно как у двадцатилетней девушки! Я гимнастику делаю каждый день. У меня все суставы на руках перебиты. Но это ничего! Зато фигура какая! А они — старухи! — повторила она, как заклинание.

Валя старалась не смотреть на Маргариту Ивановну, но краем глаза видела, как та размашисто и сердито наклоняется вперед в проходе между столами. Вдруг она нечаянно задела рукой свою фарфоровую чашку, стоящую на краю стола. Чашка взлетела в воздух и, стукнувшись о твердый, покрытый жестким линолеумом пол, разбилась вдребезги.

— Ой! — вскрикнула Маргарита Ивановна. — Как же это я! Моя любимая чашка! Из чего же я сегодня чай буду пить?

Валя подбежала к ней, стала помогать собирать осколки.

— Не волнуйтесь, Маргарита Ивановна! У меня есть запасная чашка. Я вам отдам ее, — сказала Валя.

— Спасибо, детка! — ответила Маргарита Ивановна и села за свой стол.

А Валя вернулась на свое рабочее место и продолжала изучать какую-то скучную, длинную инструкцию.

В обеденный перерыв она вышла в коридор, сполоснула в умывальнике синюю с золотым ободком чашку и принесла ее Маргарите Ивановне.

— Маргарита Ивановна! — предложила Валя. — А давайте вместе чай пить за моим столом. Приходите! Я сегодня конфеты шоколадные принесла. «Мишка на севере».

— Спасибо, — сказала Маргарита Ивановна. — Я приду, — и великодушно кивнула головой.

В обеденный перерыв они сидели за Валиным столом, и Маргарита Ивановна, разглядывая Валю и как бы впервые видя ее, говорила тихим, таинственным голосом, почему-то все время оглядываясь по сторонам:

— Знаете, детка, что я вам скажу. Перед тем, как принимать душ, намажьте лицо жирным кремом. Он хорошо впитывается от горячего пара, а вода увлажняет кожу. А на ночь всегда смазывайте нижние и верхние веки питательным кремом. Кожа на веках очень нежная, быстро стареет, ее нужно поддерживать. О шее тоже не забывайте. Уход за ней очень важен. А то женщины о лице заботятся, а о шее забывают. А она как раз возраст и выдает. И руки. Крем для рук должен лежать в каждой комнате. Как чувствуете сухость — сразу кремом их, кремом. Руки это любят! — и она мило улыбнулась, довольная, что Валя ее внимательно слушает.

— Спасибо за советы, Маргарита Ивановна! — сказала Валя, убирая со стола. — Давайте я вашу чашку сполосну. Все равно мне свою мыть.

— Нет, нет! Что вы, что вы, детка! Я сама. И потом — движение полезно!

С этого дня Маргарита Ивановна каждый день в обеденный перерыв приходила к Вале, и они пили чай и разговаривали, как старые приятельницы. Больше говорила, конечно, Маргарита Ивановна. У нее за плечами была длинная жизнь, и повидала она много на своем нелегком пути.

Однажды, присев на стул около Вали, она достала из сумочки маленькую фотокарточку. На ней, около небольшого легкокрылого самолета стояла красивая, стройная молодая женщина в кожаном шлеме, кожаной куртке и в узких брюках, заправленных в высокие сапожки.

— А вы почти не изменились, — сказала Валя искренне.

Маргарита Ивановна благодарно улыбнулась.