Читаем Уроки мудрости полностью

Одно из фундаментальных противоречий – это постоянно нарастающий разрыв между техническими возможностями человека и его духовно-нравственным уровнем. Английский историк Арнольд Тойнби считал, что, рассматривая историю культур, правомерно говорить лишь о прогрессе нравственных задач, но не о нравственном прогрессе самой человеческой природы. Основные параметры нравственных задач для европейской культуры были заданы еще две тысячи лет назад христианской религией. И вот сегодня, овладев технологиями невиданной доселе разрушительной мощи, мы, похоже, оказались морально неподготовленными для того, чтобы не подпасть под власть этих чудовищных сил. Чувство ответственности, как продемонстрировали великие социальные катаклизмы нашего века, оказалось у нас слабей инстинкта агрессии и нашей склонности к насилию. Средства провозгласили себя целями, и мы явились заложниками блистательных успехов нашей не знающей преград научно-технической мысли. «Если предыдущие поколения оставляли после себя соборы, то наше поколение, возможно, оставит только излучающие реакторы, которые, боюсь, уже никто не увидит», – писал Александр Генес.

Когда известные западные философы анализируют кризисные явления эпохи, то речь идет либо о ситуации восстания масс, либо о морфологических соответствиях нашего времени закату александрийской эпохи, либо о гибельных духовных редукциях в процессе секуляризации культуры – все это, несомненно, существенно для понимания современной картины мира, но в то же время это лишь следствия более глубинных духовных сдвигов.

Знаменитый психолог Карл Юнг вспоминает, как он был изумлен утверждением индейцев пуэбло, что все американцы – сумасшедшие. На вопрос Юнга, почему они так считают, индейцы ответили: «Американцы говорят, что они думают головой, все нормальные люди думают сердцем. Мы думаем сердцем».

В конфуцианском Китае существовало выражение: «синь шу» – «техника сердца». Владение синь шу обеспечивало доверие, искренность и радушие между людьми.

Мир, в котором мы живем сегодня, способен обеспечить множеством материальных благ даже человека со средним достатком. Работающий человек в развитых странах современного Запада с точки зрения наличия бытовых удобств живет зачастую в более комфортных условиях, чем, к примеру, знатный вельможа в период средних веков. Однако умение «думать сердцем» в наше время становится все более и более редким даром.

В жестком ритме современной цивилизации, в мире климатического потепления и человеческого оледенения мы потеряли целостное чувство жизни, способность переживать бытие как Единство. И, словно мальчик Кай из андерсеновской сказки, безуспешно пытаемся из своих ледышек сложить спасительное слово: «Вечность». Но из льдинок живая Вечность не складывается.

И нам остается лишь грустно повторять вместе с Томасом Элиотом: «Где наша мудрость, потерянная ради знаний, где наши знания, потерянные ради информации?»

М. А. Блюменкранц

Конфуций. Луньюй (изречение)

Глава 1. Учиться

1

Учитель говорил:

– Не радостно ль учиться и постоянно добиваться совершенства? И не приятно ли, когда друзья приходят издалека? Не тот ли благороден муж, кто не досадует, что неизвестен людям?

2

Учитель Ю сказал:

– Редко бывает, чтобы человек, полный сыновней почтительности и послушания старшим, любил бы досаждать правителю. И не бывало вовсе, чтобы тот, кто не любит досаждать правителю, питал бы склонность к мятежу. Благородный муж заботится о корне; когда заложен корень, то рождается и путь, сыновняя почтительность и послушание старшим – не в них ли коренится человечность?

3

Учитель сказал:

– Человечность редко сочетается с искусными речами и умильным выражением лица.

4

Учитель Цзэн сказал:

– Я на день трижды себя вопрошаю: добросовестно ли я трудился для людей? Сохранил ли искренность в общении с друзьями? Повторял ли то, чему меня учили?

5

Учитель сказал:

– Правя уделом, способным выставить тысячу боевых повозок, надо быть тщательным в делах, правдивым, любить людей, экономить средства и побуждать народ к труду в соответствии со сменой сезонов.

6

Учитель сказал:

– Дома младшие почтительны к родителям, а на стороне послушны старшим, осторожны и правдивы, полны любви ко всем, но близки с теми, в ком есть человечность. Если при этом остаются силы, то стремятся обрести ученость.

7

Цзыся сказал:

– Если кто-либо предпочитает чувственности добро, способен до изнеможения служить отцу и матери, на службе государю может жертвовать собой и обращается к друзьям с правдивым словом, то пусть бы говорили, что он неучен, я непременно назову его ученым.

8

Учитель сказал:

– Если благородный муж лишен строгости, в нем нет внушительности и он нетверд в учении. Главное – будь честен и правдив, не дружи с теми, кто тебе не равен, и не бойся исправлять свои ошибки.

9

Учитель Цзэн сказал:

– Если будут чтить умерших, помнить предков, то в народе вновь окрепнет добродетель.

10

Цзыцинь спросил Цзыгуна:

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне