Уроки мудрости

Вернувшись в Беркли после семинедельного визита в Макалестерский колледж, я обратился к своей картотеке медицинской литературы, с тем чтобы составить систематику заметок по критике биомедицинской модели. При этом я собрал массу нового материала, посвященного социальным и экологическим измерениям здоровья. Теперь я был готов исследовать альтернативы обычной системе здравоохранения.

С этой целью я занялся интенсивным исследованием разнообразных терапевтических моделей и техник, аккумулированных в широком спектре новых и необычных типов опытов. В то время как я экспериментировал с многочисленным неортодоксальными подходами, я также продолжал обсуждать их с тем, чтобы интегрировать их в теоретическую модель, которая постепенно приобретала все более отчетливые очертания в моем сознании. Что же касается концепции динамического равновесия, то она в этой теоретической модели все более и более возникала в качестве ключевой. Я начинал отчетливо видеть, что цель восстановления и поддержания равновесия организма является общей для всех исследуемых мной терапевтических техник.

Разные школы обращались к разным аспектам равновесия: физического, биохимического или эмоционального; или равновесия более эзотерического уровня «систем тонких энергий». В духе философии «бутстрэпа» я рассматривал все эти подходы как разные части одной и той же терапевтической мозаики, принимая однако в мою холистическую модель только те школы, которые признавали фундаментальную взаимосвязанность биологических, психических и эмоциональных проявлений здоровья.

Большая группа терапевтических техник, которая оказалась для меня совершенно новой, касалась подходов к психосоматическому равновесию посредством физических методов. В своей совокупности она была известна под названием «работа с телом». Когда я укладывался на кушетку для массажа по методике Рольфинга, Фельденкрайса, по технике Трэйгера и многих других, я отправлялся в фантастическое путешествие в тонкую сферу отношений между мышечными тканями, нервными волокнами, дыханием и эмоциями. Я испытывал переживания совершенно поразительных связей, впервые указанных в пионерской работе Вильгельма Райха, – связей между эмоциональным опытом и мышечными паттернами.

Я также осознал, что многие восточные практики – йога, тай-цзы, айкидо – могут рассматриваться и как техники работы с телом, интегрирующие многообразие уровней тела и разума.

По мере того как я знакомился с теорией и практикой «работы с телом», я постепенно научился обращать внимание на тонкие знаки «телесного языка» и постепенно начал видеть тело в целом как отражение, или проявление психического. Я хорошо помню вечер, проведенный в Нью-Йорке в живой дискуссии с Ирмгарт Бартиниф и некоторыми из ее студентов, которые показали мне с удивительной точностью, как мы выражаем себя в каждом своем движении, даже в самом простейшем жесте, например, протягивая руку за ложкой или держа бокал вина.

Бартиниф, которой было далеко за семьдесят, была основательницей школы терапии посредством движения, основанной на работах Рудольфа Лабана, который развил точный метод и терминологию для анализа человеческого движения.

В течение всего вечера Бартиниф и ее студенты тщательно наблюдали за моими движениями и жестами, комментируя их на своем особом техническом языке, который я не понимал. При этом на протяжении всей беседы они то и дело удивляли меня, обнаруживая поразительное знание многих деталей моей личности, а также нюансов изменений эмоциональных паттернов.

Одна из женщин, выглядевшая особенно живой, непосредственной и выразительной как в словах, так и в жестах, – Вирджиния Рид, – была помощником Бартиниф. Мы стали хорошими друзьями, и каждый раз, когда я посещал Нью-Йорк, у нас с ней были продолжительные вдохновляющие беседы. Рид познакомила меня с работами Вильгельма Райха, рассказала мне о влиянии современного танцевального движения на некоторые школы работы с телом, помогла мне осознать значение ритма как важного аспекта здоровья, тесно связанного с понятием динамического равновесия. Она показала, что наше взаимодействие и коммуникация с окружающей средой состоит из сложных динамических паттернов, переходящих из одного в другой в разных формах и разными способами, обращая внимание на идею о том, что болезнь – это недостаток синхронности и интеграции.

В то время как я вживался в волшебный мир практик моей работы с телом, я также вместе со Стэном Грофом и Р.-Д. Лэйнгом занимался исследованием природы психического здоровья и многообразия сфер бессознательного. Сдвигая фокус своего внимания между физическими и психическими явлениями, я научился выходить за рамки декартова расщепления – вначале интуитивно и предположительно до того, как я нашел научную формулировку психосоматического подхода к здоровью.