Уроки Окклюменции

С тех пор он постоянно улетал в знакомую теперь до малейшего закоулка пещеру. Летучие мыши принимали его как своего, кормили и не обижали. Северус решил, что ему тоже надо добывать пищу, а точнее, кровь, чтобы отблагодарить своих знакомых. Как только стемнело, подросток из своей башни вылетел на поиски пропитания. Он долго летал по Запретному лесу, но крупных животных почему‑то не попадалось. Неожиданно его инфракрасные локаторы просигналили, что впереди два крупных живых объекта. Вампир подлетел поближе. Послышалось шуршание, словно кто‑то сбрасывал мантию и раздался ненавистный голос, от звука которого мягкая шерстка на загривке у Снейпа встала торчком. Но что тут делают Поттер с Блэком, после отбоя, в Запретном лесу?

И каким образом они выбрались в Запретный лес, если Филч на ночь наглухо запирает массивные, обитые железом входные двери? Насколько Северус помнил, Аргус бы никогда не открыл ночью дверей ученикам, только преподавателям. Значит, в Хогвартсе есть потайные ходы, через которые можно выбраться наружу? Интересно, интересно… Надо бы послушать, о чем будут говорить эти олухи. И Северус–Десмодус неслышно, аки черный призрак в ночи, подлетел максимально близко и спланировал на плечо Блэку. Парни, не торопясь, направились в глубь леса, обсуждая, в какую сторону им сегодня лучше отправиться на разведку. Снейп подивился: неужели эти недоумки пойдут одни в самую чащу Запретного леса? Ехать на плече Блэка стало скучно, да еще захотелось срочно поесть, и он незаметно прокусил шею, возле которой находился и принялся сосать кровь. Кровь была так себе, человеческой он еще ни разу не пробовал, все больше оленьей… Насосавшись, Снейп перелетел на плечо очкастого Поттера, про себя бурно радуясь осуществлению своей злобной мечты — слизеринец давно жаждал крови своего злейшего врага! Стоило получить такую аниформу, чтобы выполнить свое давнее желание — выпустить из Поттера кровь, всю, до капельки!

Впрочем, этим кровожадным намерениям сбыться было не суждено, потому что выпить крови за один раз Северус мог не больше пятнадцати–двадцати граммов, а это здоровому упитанному Джеймсу как слону дробинка. Тем не менее, он нахлебался крови и у Поттера. Затем, поняв, что кроме пустой болтовни о квиддиче и ругательств на мшистые кочки, которые попадались под ноги Мародерам, он ничего важного не услышит, Десмодус тяжело поднялся и полетел в пещеру к знакомым мышам, дабы поделиться с ними своей кровавой добычей. Его там приняли на ура, что весьма польстило тщеславной мыши–слизеринцу. Так что ночь определенно удалась — и мышей–вампиров отблагодарил едой и у врагов кровушки попил!

В общем, теперь жизнь Северуса Снейпа была нескучной и плодотворной, в плане положительных эмоций. Днем он старательно избегал драчливых гриффиндорцев, скрываясь от них в библиотеке, поближе к мадам Пинс, которая не уставала благодарить его за ботоксное Зелье, и снимала с Мародеров баллы при малейшем шуме и попытках оскорбить Снейпа. Вечерами же он стремглав удирал в свою башню, чтобы, побросав книги и сумку на кровать, трансформироваться и восторженно улететь к своим собратьям–мышам. Он даже сильно подружился с одной самочкой–мышкой, у которой шерстка была не коричневая, а слегка рыжеватая (автор: и тут ему неймется, все рыжих на свою голову ищет), и частенько они делились друг с другом найденной добычей.

Северус нередко встречал в лесу Мародеров, которые почему‑то выходили из своих проделок живыми и невредимыми, и использовал их как резервуары, наполненные едой. К тому же те были жутко толстокожими, и в сочетании с анестезирующей слюной, на укусы Десмода никак не реагировали. Также он часто встречал в лесу странную парочку — молодого оленя и большого черного пса, которые постоянно бегали и резвились вдвоем, причем в его мозгу оформлялись смутные подозрения, которые он заталкивал обратно в подсознание. А все потому, что тщеславно думал, что анимагия — вещь достаточно сложная и освоить ее не так‑то просто, даже таким, как отличники Поттер и Блэк. Сам он себя самоуверенно считал, конечно, поумнее этих идиотов, искренне полагая, что иначе и быть не могло — он‑то обязан был превратиться! Тем не менее, Снейп регулярно покусывал и этих подозрительных представителей фауны Запретного леса.

Так прошло около месяца, когда вечером за ужином в Большом Зале разорвалась бомба.

* * *

Поттер с Блэком уже второй день сидели как на иголках, судорожно почесывая шеи, которые были в язвах от укусов. За вечерней трапезой им и вовсе стало плохо — они шарахались от стаканов с тыквенным соком, временами подергиваясь всем телом, а под конец ужина и вовсе застыли рядышком друг с другом с бессмысленными выражениями на лицах, из открытых ртов у них текла слюна. Люпин удивленно поглядывал на них, а Петтигрю заискивающе подсовывал им под руку салфетки, на которые те не реагировали, предпочитая заливать слюнями свои мантии. Гриффиндорцы непонимающе, но с интересом наблюдали за странным поведением своих негласных лидеров.