Уроки переносятся на завтра

Потом они резво смотались в тот злополучный дворик, чтобы провести следственный эксперимент. Оперативники, режиссируемые потерпевшей, изображали злодеев, а она — саму себя. Подверглись тщательному осмотру сугробы, в которых нашлись два десятка окурков, металлические обгоревшие прутики и коричневая вязаная перчатка с дыркой на большом пальце. Прояснившиеся детали события Смирнов скрупулезно занёс в протокол и дал в нём расписаться всем присутствующим.

Женщину отвезли домой на милицейском «уазике», а капитан до первых петухов провёл у себя в кабинете, отрабатывая всплывающие в мозгу версии. Самой правдоподобной ему представлялась такая: два ханурика, проживающих неподалёку от места происшествия, получили недостающую для пиршества сумму с прохожей гражданки, купили бутылку зелья, уговорили её, занюхав рукавами, и мирно разошлись по домам спать. Учитывая плотность алкашей на единицу населения города, можно было с уверенностью утверждать, что найдены они никогда не будут.

Почему начальство так обеспокоилось этим делом, капитан не понимал, но кожей чувствовал, что метод поимки козлов отпущения здесь не сгодится. Равно как и чудом вернувшиеся три рубля. Поэтому он отдал распоряжение разослать фоторобот по всем отделениям и вручить его копии патрулям. А с самого утра он отправит десяток человек, чтобы провести поквартирный обход в районе — мера, хоть и крайняя, но частенько приносящая плоды.

И лишь после этого он перевёл дух.

Глава 29. Первые итоги

По городу ползли слухи. Один нелепее другого. Говорили, будто бы в центральном универмаге, в разгар рабочего дня, какие-то люди перекрыли все входы и выходы и стали проверять у граждан документы.

- Почему не на рабочем месте? - задавался один и тот же вопрос.

- Так ить... - разводили покупатели руками, не находя нужных слов.

Паспортные данные прогульщиков заносились в толстую тетрадь, а потом их отпускали. Временно, надо понимать. Перепуганные токари-фрезеровщики и сотрудники НИИ, кассиры и мелкие чиновники, выпускники высших партийных курсов и кураторы овощехранилищ, мастера спорта и кавалеры разнообразных орденов мчались по месту службы, чтобы до вечера перевыполнить недовыполненную дневную норму.

Особого внимания удостоились лица, выходящие из магазинов через служебные двери. Их заставляли показывать содержимое увесистых сумок и краснеть от стыда. Некоторые, не справившиеся с нервами, пытались дать дёру. И попадались в умело расставленные сети.

На рынке, якобы, вообще творилось что-то ужасное. На главном складе шла ревизия. Санэпидемстанция в полном составе прильнула к микроскопам, изучая тонкие апельсиновые срезы. У побледневших гостей с юга требовали прописку и документы, подтверждающие крестьянское происхождение. Некоторых обыскивали, ставя в неудобное положение. Отступные брать категорически отказывались.

Говорили также, будто бы во всех без исключения кинотеатрах отменили утренние сеансы мультфильмов, а на дверях краеведческого музея повесили амбарный замок и надпись: «учёт».

Да что там кинотеатры! В очереди за молоком одна глупая баба рассказала анекдот на сомнительную тему, так к ней тут же подскочили двое амбалов, заломили руки и увели. Куда, не сказали. И сумка её осталась. С пустой трёхлитровой банкой. Заведующий спрятал её у себя в кабинете. На всякий случай.

Аркаша однозначно одобрил новую политику.

- Правильно! - сказал он. - Нужна твёрдая рука. Разбаловались. Расслабились. Потеряли бдительность.

Но и это ещё не всё. Самые невероятные сплетни распускались об общественном транспорте, будто бы он стал ходить по расписанию и в таком количестве, что в салоне оставались сидячие места. Железный клялся на кульмане, что утром за пятнадцать минут смотался на вокзал и обратно, и при этом никаким бабкам места не уступал.

- Всё это гонево, - не поверил ББМ и поехал на «балку»*, где собирался по-быстрому сбыть финские полусапожки, привезённые по заказу из Питера.

* «Балка» - конспиративное от «барахолки».

Через час он вернулся. Без сапог, без денег, но зато с квитанцией, в которой сообщалось, что товар такой-то изъят у гражданина такого-то в количестве стольких-то штук. Квитанция заканчивалась голубой печатью, росписью и номером протокола. На вопрос, что ему делать дальше, неизвестные экспроприаторы приказали ждать и ни о чём не волноваться.

После свидетельства самого ББМ ни у кого больше сомнений не осталось в том, что новая метла взялась за дело серьёзно. Но они и представить не могли, какие мощные шестерни на самом деле пришли в движение. Потому что лицезрели, выражаясь фигурально, только верхнюю плоть айсберга.