Уроки правильной ориентации (СИ)

Я не лучше выгляжу, у меня тоже осталась всего одна капля самообладания, а если говорить откровенно… просто банального страха, что рядом со мной незнакомый человек.

— Я не могу, — с искренним сожалением шепчу.

— Я понимаю, — убеждённо шепчет, но уходит спустя затянутых несколько минут. Несколько минут отчаянных поцелуев-укусов, которые не можем прекратить. Несколько минут, которые продолжаем цепляться друг в друга, не в силах остановиться.

И когда он первым ставит точку в этом беспределе, легче не становится ни на секунду, но я понимаю, что тут есть правила игры — они диктуют нам сохранять инкогнито.

— Через неделю. Тут. В этом алькове, — шепчет так, будто не предлагает, а утверждает и я не имею права на отказ. Это работает. И я точно зачарованная, киваю.

Губы болят от поцелуев. А может болят из-за того, что им было мало — получив небольшую дозу, теперь хочется ещё.

Чтобы не сорваться, отпускаю его без лишних слов — просто смотрю на фигуру в толстовке, и когда он скрывается за шторой, она словно отрезает меня от него. Отрезает какую-то очень важную частичку меня. Важную частичку.

Роня сидит одна за столиком, когда я подхожу, а меня топит чувство стыда. Ясно, Ника сбежала на поиски приключений и, очевидно, в компании солиста-преподавателя-обладателя офигенского голоса-Димы.

Я. ну я не лучше.

А Роня тут одна, а в баре, всего в нескольких метрах от неё Егор Иванович. Препод слушает щебетание Ивановой, у которой улыбка, как приклеилась, так никуда с лица и не делась.

— Прости, мы паршивки, — вздыхаю, плюхаясь на соседнее пустое место. — Пива? — как ни в чём не бывало.

— Угу, — удручённо кивает Роня, колупая маникюр.

— Жди, я быстро, — заверяю решительно. Хватаю сумку и мчу к бару, по дороге врезавшись в Великого. От него так несёт парфюмом, будто он вылил на себя флаконище.

Нет, ну на вкус и цвет, конечно…

Сразу видно — мужик, блин.

От запаха щекочет в носу и я громко чихаю.

— Будь здорова, — хохочет он.

— Ты бы на себя ведёрко вылил, Саш, — морщусь я. — Слушай, поможешь по-дружески? Идея возникает спонтанно.

Великий выглядит так, будто только что из бани или… из драки вышел. Встрёпанный, как воробей. Волосы в беспорядке. Глаза горят. Загадочная улыбка на губах. Светится как начищенный медный таз!

Любовничка, что ли, завёл?

— Могу, — он самоуверенно кивает и откидывает с лица спутанную, вьющуюся прядь.

— Отвлечь Иванову, можешь?

Он оценивающе косится на Соню, которая от фальшивого ржача скоро просто издохнет, как загнанная лошадь.

— Думаю, мне это по силам! — озвучивает вердикт Александр. — А тебе зачем? — задумчиво прищуривается. — Запала на Егора Ивановича? — даже не представляю, что именно его побуждает задать этот вопрос.

Тоже претендует?..

— А если и так, то что? — дёргаю плечом. — Отвлеки, а?..

— Ок, будешь должна, — подмигивает Великий и идёт к бару.

В лёгком недоумении, закусив губу, смотрю ему вслед. Показалось ли, что в его фразе прозвучала “засада”. Словно я необдуманно согласилась на нечто неприличное.

Чёрт! Красив, Великий!

И всё-таки зад у него что надо! Да и широкие плечи на зависть нормальным парням. Он весь словно выточен для любования.

Но, наверняка, не так как мой Вампир.

Теперь уж точно! После буйства гормонов в алькове, к Саше у меня исключительно спортивный интерес.

Джаст дэнс виф ми, бейби

Великий с некоторой заминкой уламывает Иванову пойти с ним. Мастерски навешивает Сонечке на уши, мол, Альбинка напилась, и ей помощь нужна.

Звучит реалистично и невинно, но Иванова. не подрывается спасать подружку, а корчится и спрашивает, точно ли её помощь так уж необходима?

Ха!

Точно-точно!

Зато Егор Иванович, лишь одним строгим и наставительным взглядом, от которого прям мороз по коже, умудряется надавить на совесть “подруги”. Иванова и слова против не смеет ляпнуть — как послушная девочка встаёт и, понурив голову, идёт “спасать” Альбину.

Времени даром не теряю, спешу к стойке. Останавливаюсь рядом с преподом и преувеличенно нетерпеливо жду появления бармена.

— Сегодня все прямо с цепи сорвались, — криво усмехается историк. Г оворит тихо, лениво и капельку пьяно.

Не будь моё сердце занято Вампиром, а сердце Рони конкретно этим мужчиной — стекла бы под стойку.

— Стипендия, — дёргаю плечом. — Первая волна зачётов… Всем нужно расслабиться, сами понимаете, — улыбаюсь я.

— И вашему трио тоже? — хмыкает Егор Иванович. — Я думал, напрягаетесь в нём только Вы.

Поворачиваюсь к преподу с желанием расписать, как Роня талантлива, и как мне не напряжно немно-ожко помогать. Но понимаю, что взгляд историка уже и без моего пинка нацелен прямо в Роню!

И взгляд этот. не добр, блин.

— Ну что вы, — выискиваю как бы смягчить его настрой, — девчонки молодцы.

— Да-а-а, Соболева так вообще звезда, — это даже не насмешка — неприкрытое пренебрежение, издёвка. Накал напряжения усиливается, скоро МЧС пришлёт сообщение не выходить из дома.

И чем это Роня так задела мужика?

— Ну вообще-то она. молодец и. — сбивчиво бормочу, путаясь в догадках, когда подруга успела насолить преподу.