Гигантские бассейны и маленькие ванны на двоих. Над водой клубился пар. Их тут же сопроводили к раздевалкам, где они оставили верхнюю одежду, и выдали временные крепления для палочек на руку. Джулия ловко трансфигурировала платье в купальник и прицепила палочку к руке. Северус повторил за ней, чуть замешкавшись при выборе плавок. Ему не хотелось выглядеть пуританином, но и демонстрировать своё худое жилистое тело он тоже не особо желал. Он всё ещё комплексовал по поводу шрамов и метки. Хотя она уже выцвела и была похожа скорее на уродливый шрам, да и сверху легло крепление палочки, прикрыв жуткую памятку прошлого, Северус всё равно ощущал себя крайне неуютно. Джулия это заметила, прикусила губу и сказала:
— Извини, я не подумала.
И, подозвав служащего терм, что-то у того спросила. Тот кивнул и предложил им следовать за собой. Как оказалось, Джулия попросила чан на двоих. Он располагался на возвышении, и был прикрыт ширмой с одной стороны, а с другой, зачарованной стеной, что оставалась прозрачной, открывая прекрасный вид на горы. Они забрались в теплую пузырящуюся воду и смотрели на заснеженные вершины. Потом неспешно, тягуче-медлительно целовались. Выбравшись из чана и одевшись, переместились обратно в заснеженный город, и сразу по ушам ударила какофония. Здесь гуляния шли своим чередом. В звёздное небо взлетали огни магических фейерверков, кто-то кружил в хаотичной пляске, кто-то водил хороводы. Везде по склонам горели костры, пряничные домики были подсвечены огнями. Их с Джулией тоже увлекли в хоровод. Где-то наливали, Северус что-то пил, с кем-то спорил, кружил в бешеном танце Джулию, затем какую-то черноволосую ведьму, голубоглазую холодную блондинку, и снова Джулию. Потом опять пил и даже летал без палочки наперегонки с каким-то бородачом. Помнил, как его представили светловолосой и кареглазой волшебнице Агнешке, и они пили с ней и Джулией уже на троих. Ели сладости и мясо, пили много пряного вина. Помнил, как переместились в номер, и снова пили, вначале из стаканов, затем слившись в поцелуе. Помнил, как раздевал он, и раздевали его. Как ласкал обеих прелестниц, краем сознания вспоминая, что совсем недавно зарекался иметь отношения с двумя дамами одновременно. Помнил как целовал Джулию в те самые «ворота любви», одновременно погружаясь в сладкую и податливую Агнешку. И много чего ещё было, но утром он об этом уже вспомнить не мог.
========== Эпилог ==========
Старый замок нежился в лучах летнего солнца. Он проснулся от зимней спячки, пережил ещё одну суматошную весну и вот теперь, в который раз провожал студентов домой. Вместе со студентами в поезд должны были сесть ещё двое. Молодая полноватая женщина с дорожным чемоданом и высокий черноволосый мужчина средних лет с неприятным, чуть хищным лицом. Мужчина нес саквояж и клетку с совой. Закончился ещё один учебный год. Джулия покидала Хогвартс с лёгким сердцем. Год был интересный и насыщенный. Сначала она отправится в Лондон, оттуда в гости к родственникам, а через пару недель на моря. Северус пригласил её съездить с ним в Италию, он когда-то там учился, и недавно получил приглашение от одного из мастеров. Их отношения после Шабаша сильно изменились. Он словно сбросил десяток лет. Теперь между ними не было той тяжкой недосказанности и неопределённости, когда вы вроде бы любовники, но и не пара. Не было этого тяжкого: а что дальше? Теперь у неё был друг с привилегиями, а у него целых две подруги, судя по тому как многозначительно Агнешка смотрела им вслед там, на аппарационной площадке в горах. С этой мыслью она села в купе. Северус зашел следом и запечатал двери заклинанием.
Он хотел уехать именно на Хогвартс-экспрессе. Он знал — эта поездка будет последней. Очень символично чтобы поезд, который однажды отвёз его в Хогвартс, теперь увез его в новое завтра. Напротив, в купе на диванчике сидела женщина, которая так сильно изменила его жизнь всего за год. Он стал более раскрепощённым, уверенным в себе. А ещё, благодаря этой даме, у него намечается крайне увлекательное приключение этим летом. Агнешка уже прислала сову, она никогда прежде не бывала в Италии. А теперь…
— Джулия, — сказал он своим невероятно бархатистым баритоном, — у тебя когда-нибудь был секс в поезде?