Уроки судьбы

Николай в этот момент строжил Константина, вздумавшего веселиться на официальном приеме с чрезмерным для Великого князя усердием. Обиженный мальчик поджал губу и сказал, что постарается впредь не докучать папеньке своими играми, и удалился из залы.

— Вы так строги с собственными детьми, — холодно сказал Александр, наблюдавший эту сцену. — Не пора ли вам проявить строгость в отношении некоторых придворных особ?

— О ком вы? — удивился Николай. — Не понимаю…

— Я говорю о фрейлине Нарышкиной, которую вы назначили моей невесте.

— Ах, вот оно что! А я, грешным делом, подумал, что вы раскрыли какой-нибудь заговор.

— То, что сегодня произошло на приеме, почище любого заговора! Это Нарышкина надоумила принцессу целовать послов.

— Не надо преувеличивать, — отмахнулся Николай. — Все обернулось к добру, да и ваш поступок, надо признать, заслуживает всяческих похвал.

— Так вы не собираетесь наказывать Нарышкину? — побледнел Александр.

— Наказывать? Да ее бы наградить в самый раз!

— Значит, отныне вы будете раздавать награды за интриги против моей невесты?

— Фрейлину Нарышкину, — жестко сказал Николай, — следует наградить хотя бы за то, что она заставила вас, мой дорогой сын, наконец-то обратить внимание на собственную невесту и вовремя прийти ей на помощь! Но в одном вы, тем не менее, правы — все хорошо в меру. Я сегодня же удалю Нарышкину. Можете сообщить принцессе, что, заботясь о ее здоровье, мы рекомендовали ее фрейлине свежий сибирский воздух.

Александр с благодарностью взглянул на отца и вернулся к Марии, но ее не оказалось на месте. Встревоженный, он бросился на поиски принцессы.

Мария была в своей комнате — она плакала, по-детски утираясь ладонями, не стесняясь слез и ничего не замечая вокруг.

— Мари! — Александр почувствовал, как его сердце сжалось от братской симпатии и жалости. — Все позади! Успокойтесь! Нарышкина будет наказана и больше не потревожит вас своими измышлениями.

— Мне нет дела до противной фрейлины! — сквозь слезы вскричала Мария. — Все дело в вас!

— Во мне? — вздрогнул Александр. — Но у меня нет к ней никаких чувств…

— Вы опять говорите о Нарышкиной! А я — о человеке, ради которого я сюда приехала, и который остается по отношению ко мне холодным и неприступным!

— Вы заблуждаетесь, Мари! Ради вас я перецеловал сегодня весь дипломатический корпус!

— Да, вы спасли меня на приеме, и я благодарна вам за это! Но… — принцесса подняла па Александра свои прекрасные, полные слез и тоски глаза. — Если бы вы слышали себя в тот момент! Я поняла, что вы видите во мне лишь младшую сестру, которая нуждается в опеке. Или в лучшем случае — друга, но не возлюбленную.

— В Гессен-Дармштадте вы думали иначе, — смутился Александр.

— Увы, это все в прошлом. Я приняла решение, ваше высочество, — я уезжаю!

— Нет! Невозможно! А как же наша свадьба? — вскричал Александр.

— Все кончено, — Мария усилием воли осушила слезы и встала с дивана, горделиво вскинув голову и вмиг обретя подлинную царственность в осанке и движениях. — Я не хочу быть вам в тягость, ваше высочество! Я не готова отказаться от своих иллюзий о настоящей любви даже ради трона. Я прощаю вам вашу сдержанность и благодарю за дружбу. Прощайте!

— Но Мари!..

— Оставьте, не усугубляйте и без того изнуряющие меня страдания! — буквально взмолилась принцесса.

Она хотела сказать еще что-то, но не успела — дверь распахнулась, и на пороге появилась царствующая чета. Николай вел под руку Александру и явно пребывал в прекрасном расположении духа. Императрица, правда, немного дулась на него за самоуправство по отношению к Нарышкиной. Екатерина была ее кандидаткой, и, несмотря на то, что проявила излишнюю ретивость в исполнении собственных планов и поручения своей покровительницы, все же оставалась ей симпатична. Александра даже испытывала некоторую вину перед фрейлиной за то, что невольно втянула ее в конфликт с наследником.

— И нечего переживать! — отмахнулся на ее возражения Николай. — Если бы я отправлял навечно в ссылку всех хорошеньких и не в меру шустрых дам в нашем Отечестве, двор уже давно превратился бы в сборище выживших из ума старух и мужланов.

— Значит, она вернется? — государыня с надеждой взглянула на него.

— Дорогая, сейчас важнее благополучие брака нашего сына, и поэтому, прошу вас, проследуем к принцессе и поддержим ее.

Николай был настроен доброжелательно и вполне доволен прошедшим приемом, а потому заплаканное лицо Марии и напряжение, витавшее в комнате, когда они с императрицей вошли к принцессе, его удивило и расстроило. Император вопросительно посмотрел на сына — не он ли виновник происходящего, но Александр ответил ему столь растерянным и беспомощным взглядом, что Николай счел необходимым немедленно вмешаться в их разговор.

— Милая Мария! — император распахнул объятия и устремился навстречу вежливо присевшей в поклоне принцессе. — Вы были прелестны и столь непосредственны, что заставили нас всех вспомнить о временах, когда и нравы были проще, и отношения между государствами и людьми — менее неприязненными.