Уроки Великой депрессии

К 1928 г. Ганди счел, что силы движения восстановлены. Колонизаторы сами предоставили повод для новой кампании. В Индию прибыла комиссия Саймона, которая должна была решить, можно ли расширять полномочия органов самоуправления. На требования включить в комиссию индийцев последовал отказ. 3 февраля 1928 г., в день прибытия комиссии в Индию, Ганди объявил хартал — всеобщую забастовку, сопровождавшуюся траурными демонстрациями. Ни избиения, ни аресты не позволяли очистить улицы от демонстрантов. В апреле-октябре 1928 г. в Бомбее развернулась забастовка текстильщиков. Волнения перекинулись в сельскую местность, где крестьяне прекратили платить налоги. Колонизаторам пришлось пойти на уступки, снизив налогообложение. Ганди объявил курс на независимость страны — последние иллюзии по поводу благотворности английского присутствия в Индии развеялись. Он постоянно перемещался по стране на поезде и пешком, выступал на митингах, вел переговоры с английскими чиновниками, мусульманскими и индуистскими лидерами. Только к концу 1928 г. колонизаторы получили передышку, но лидеры ИНК и прежде всего Ганди обещали вскоре начать новую кампанию, если Индия не получит хотя бы статус доминиона. Агитация против приобретения иностранных товаров и вовсе не прекращалась. Все больше индийцев «выпадали» из глобального рынка. «Мода» на национальные ткани, охватившая десятки миллионов людей, стала фактором международной торговли.

Внешнеторговый оборот Индии в 1929 г. составлял 5,7 миллиардов рупий, то есть 427 миллионов фунтов стерлингов. Такова была «цена вопроса» в случае с индийским национальным движением. Эти обороты оказались под угрозой, хотя Ганди не удалось полностью подорвать британскую торговлю в Индии. Национальное движение и начавшийся экономический кризис привели к падению оборота до 2,9 млрд. рупий в 1931 г. и до 2,5 млрд. в 1933 г.

Хлопчатобумажная продукция, по которой Ганди наносил основной удар, составляла более четверти индийского импорта, занимая первое место в его структуре. При этом 20 % экспорта составляет хлопок, который перерабатывался в метрополии и возвращался в Индию в виде готовой одежды и тканей. Индийское национально-освободительное движение вышибало из-под мирового финансового пузыря именно этот товаропоток, делая ресурсную опору британской экономики еще уже. И это — не единственный результат индийских волнений.

Индия занимала заметное место и в мировом производстве сырья и сельскохозяйственной продукции: 40 % сбора чая (15 % индийского экспорта), почти весь мировой сбор джута (25 % экспорта), 60 % сбора риса, 15 % сбора хлопка. Постоянные волнения, начавшиеся в Индии с 1928 г., дестабилизировали и этот сырьевой рынок.

Покачнув мировой рынок хлопчатобумажных тканей, джута и чая, Ганди предложил своему народу относительно безболезненный путь спасения в условиях неизбежного кризиса западной цивилизации — максимально возможное самообеспечение. Последователи Ганди подготовились к кризису раньше и лучше других жителей планеты, вовлеченных в глобальный рынок.

Азия бурлила. Азия не хотела играть по правилам глобального рынка. И этим она приближала кризис. Впрочем, в этом приближении была и положительная сторона — чем сильнее раздувался финансовый пузырь, тем разрушительнее могли быть последствия краха.

Волнения в Индии и неспособность Германии платить по репарациям вели к обострению финансовых проблем Великобритании и неустойчивости мирового рынка ресурсов и товаров легкой промышленности. Возможно, и на этот раз глобальная экономика выкрутилась бы, оттянув свой крах на год или несколько месяцев, используя также временное замирение Китая. Но тут в «пузырь» вонзилась еще одна «игла» — в СССР начался «Великий перелом».

Тупик НЭПа

VI Конгресс Коминтерна в 1928 г. предсказал, что период стабилизации капитализма заканчивается, и наступает новый, «третий период» кризиса капитализма, революций и войн. В итоге советская власть должна была победить еще в нескольких странах. Через год начало Великой депрессии показало, что это предсказание о кризисе капитализма было пророческим. СССР стал одним из факторов, который мог спровоцировать начало кризиса и способствовал его углублению и затягиванию. Как мы увидим — вопреки воле советского руководства, которое формально делало ставку именно на этот кризис в своем революционном проекте…

Чтобы понять, почему коммунисты не воспользовались Великой депрессией для «разжигания революции», и как эта депрессия связана с СССР, нам нужно обратиться к проблемам, которые в конце 20-х гг. переживал Советский Союз.