Уроки Великой депрессии

Чтобы справиться с безработицей, администрация общественных работ организовала строительство дорог и других сооружений силами безработных. Был создан гражданский корпус сохранения ресурсов (ССС) для безработных ветеранов и молодежи. Корпус занялся обустройством инфраструктуры США, лесопосадками, развитием системы национальных парков и заповедников. Молодежь проходила здесь и военную подготовку. Заместитель военного министра Г. Вудрин в приливе административного восторга заявил: «Лагеря ССС — предвестники великих грандиозных армий труда будущего»[117]. В ответ лидер профсоюзов У. Грин заявил, что от этой идеи попахивает фашизмом. Действительно, со времен военного коммунизма трудовые армии, состоящие из граждан, а не заключенных, не применялись даже в СССР. Но если военизация общественных работ вызывала опасения рабочих, то государственное финансирование работ вызывало их поддержку. «Профсоюзы и организованное движение безработных решительно настаивали на расширении и планомерном развитии общественных работ. Многие влиятельные представители Вашингтонской администрации разделяли эту установку… Гопкинс, например, выступая в сентябре 1938 г. в Сиэтле, говорил, что он предвидит осуществление „великой программы федеральных общественных работ“, продолжительностью в 20 и более лет… „Я рассматриваю такую программу в сочетании системой социального страхования по безработице в качестве единственной возможности обеспечения средствами существования армии хронически безработных людей“, — сказал он. Руководитель Администрации общественных работ Г. Икес с самого начала проводил мысль о создании постоянно действующей системы общественных работ в качестве своеобразного придатка частнокапиталистической экономики, выполняющего роль поплавка и стимулятора роста.

Рузвельт всегда с опаской относился к подобным настроениям»[118]. И его можно понять. Дальнейшее расширение затратного бюрократического сектора ставило финансы на грань краха или требовало кардинального переустройства всей экономики на нерыночных основаниях.

Всего в общественных работах в начале 1934 г. участвовало около 5 млн. человек. На эти нужды было потрачено 3,3 млрд. долл. И это было только одной из крайне затратных программ Рузвельта. Зимой 1933–1934 гг. действовала также администрация помощи, которая оказывала прямую поддержку безработным и бездомным, создавая для них рабочие места, организуя бесплатное питание и медицинскую помощь. Администрация гражданских работ во главе с Г. Гопкинсом заняла 4 млн. безработных, поддерживала жизнь 20 миллионов человек, потратила 1,5 млрд. долл. на строительство дорог, школ, аэродромов. Проблема безработицы если и не была решена, то потеряла былую остроту. Всего на общественные работы привлекли 10 млн. человек, на них было затрачено 16 млрд. долл.

Разрастание администраций привлекло на сторону Рузвельта значительную часть среднего слоя, прежде всего общественно-активную часть интеллигенции, перед которой открылась возможность получить работу — в том числе и в аппарате новых администраций. Интеллигенция шла в технократы. Но основная масса среднего класса стала чувствовать себя обманутой: «часть средних слоев, связанная с мелким бизнесом, поначалу поверившая обещанию Вашингтона восстановить права „независимого предпринимательства“ и „честную конкуренцию“ путем ограничения произвола крупного капитала, вскоре убедилась, что правительство, во-первых, бессильно приостановить процесс концентрации экономической мощи и, во-вторых, не склонно этим заниматься»[119].

Действительно, НИРА вел именно к концентрации. Переход «прогрессистской» интеллигенции в массе своей на сторону президента оставил протест средних слоев без интеллектуального лидерства, что облегчило властям задачу борьбы с этой угрозой.

Чтобы получить средства на все администрации и помощь обедневшему народу, иные правительства печатали деньги, обесценивая доходы населения. Чтобы восстановить банковскую систему, Рузвельт добился единовременного выпуска 2 млрд. долларов. Дальнейший выпуск денег мог привести к неуправляемой инфляции. Рузвельт провел девальвацию доллара, которая ослабила финансовый капитал. Ведь долги банкам исчислялись в долларах. Производственный капитал и фермеры, производители конкретной продукции выиграли. В то же время в своих поисках денег на реформы президент сумел избежать неуправляемой инфляции, хотя и сделал доллар менее устойчивым, не опирающимся на «золотой стандарт». Но в тех условиях это было меньшее из зол. «Рузвельт достиг умеренной степени быстрого оздоровления, отчасти отказавшись от „золотого стандарта“, отчасти создав возможности для будущей инфляции»[120], — комментирует Ф. Фрейдел первые последствия финансовой политики президента. Однако постоянная инфляция мешает производству и обесценивает зарплаты. Поэтому далее Рузвельт пошел другим путем — почти советским. Была введена государственная монополия на золото.