Уроки верховой езды

Банковский менеджер мне не нравится. Ни вот на столечко. Надеть бы эту тетку на вертел и поджарить на гриле!

Понятно, я сама не подарок, но в ней нет ничего человеческого. Она безразлично уведомляет меня, что да, конечно, платеж можно отсрочить, но за такую привилегию я должна заплатить. Несколько сот долларов.

Я пытаюсь возражать, инстинктивно приводя веский аргумент — мы, мол, в жизни ни разу не задерживали платежа. Похоже, я угадала, потому что этот Аттила в юбке моих слов не оспаривает. Но и позиции своей не меняет. Я могу заплатить позже — но больше.

Впрочем, это лишь начало очень скверного утра. Следующий звонок — поставщику опилок. Выясняется, что он может их привезти не ранее следующей недели.

— Только на следующей? Ой, нет, это слишком поздно.

— Раньше у меня никак не получится, все расписано до субботы, — отвечает он.

— Ну пожалуйста, — умоляю я. — Иначе моим лошадям трое суток на голом полу придется стоять. Помогите, пожалуйста!

— Но мне правда никак. У нас всего один грузовик.

— Я если я раздобуду машину и сама ее загружу?

— Этого я не могу допустить.

— Почему?

— Служебные обязанности не позволяют. Слушайте, если у вас правда дело швах, езжайте в продовольственный магазин и купите сколько-нибудь опилок в мешках. Я к вам приеду, как только смогу, но у меня правда все расписано под завязку.

Я звоню в фирму — «Корм и семена Килкенни». У них полно опилок в мешках, а как же иначе. Только по цене в двенадцать раз выше оптовой.

С сеном — та же история. Я начинаю ждать нашествия саранчи и других казней египетских.

Наш обычный поставщик сена, тот, что снабжал Мутти годами, ничем не может помочь. Я продолжаю канючить, пытаясь выведать, не набивает ли он цену, но убеждаюсь, что он говорит правду. Он вроде бы знает кого-то, кто может нас выручить. Я звоню этому «кому-то». Сена у него тоже нет, но он знает кое-кого… С одиннадцатой попытки я выхожу на поставщика, у которого сено есть. Всего-то по восемь долларов за кипу.

— Да вы шутите, — вырывается у меня.

— Простите, мэм, — говорит он. — Сами понимаете, дефицит.

— Но мы же по два доллара покупали! Как можно столько заламывать?

— Что поделаешь, дефицит ведь.

— Значит, на чужой беде наживаетесь?

— Мэм, вам нужно сено или нет?

Я медлю… но у него все козыри на руках. А у меня — тридцать три, тьфу, двадцать восемь круглосуточно жующих машины по переработке корма на какашки. И я делаю заказ. Пятьсот кип по восемь долларов каждая… Мне снова хочется удавиться.

Я бессильно опускаю голову на руки и не поднимаю ее с полчаса. Когда я наконец выпрямляюсь, оказывается, что руки прилипли к столешнице. Они с неприятным звуком освобождаются…

Неохота признаваться, но менеджмента с меня хватит. Ну не дается мне управленческая работа. Надо идти к Мутти с повинной, пока слишком поздно не стало.

* * *

Подходя к дому, я замечаю, что фургона нет на привычном месте. Идти обратно в конюшню не хочу, я там сразу в петлю полезу. Я останавливаюсь и сажусь наземь прямо посередине дорожки. Скрещиваю ноги и опускаю голову на руки…

Солнечный жар окутывает плечи, словно жгучее крапивное одеяло. Острые камешки впиваются в ягодицы и ляжки.

Поверить не могу, что дошла до жизни такой… Как я, помнится, оскорбилась, когда Мутти сказала, будто управление конюшней мне не по уму! Я еще фыркала — подумаешь, какая нейрохирургия. Прямо астрофизика…

Но ведь действительно не астрофизика, и от этого только хуже. Я бы справилась, если бы тщательно вдумывалась и вникала. Но вместо этого я бездарно тратила время. Я все лето шарилась в Интернете, выискивая информацию, подтверждающую, что мой конь — это Гарра.

Я судорожно обхватываю руками колени и со стоном раскачиваюсь взад-вперед…

И в это время до меня опять доносится гоготок. Я замираю и вслушиваюсь, не отрывая взгляда от затененного гравия под коленками.

Гоготок доносится снова.

На этот раз я поднимаю голову. Гарра стоит у забора в каких-нибудь девяти футах. И смотрит прямо на меня. Его единственный глаз блестит, окруженный роскошными ресницами, уши насторожены. Подметив мой взгляд, он издает знакомое «хо-хо-хо», и я вижу, как вибрирует нежная кожа его подбородка, носа, ноздрей.

Я вскакиваю и устремляюсь вперед, даже не отряхнувшись от налипших камешков. Я иду, исполнившись спокойной целеустремленности. Не крадусь, но и не бегу.

Меня ведет ощущение неотвратимости. Я перелезаю забор… И вот я стою у плеча этого существа из снов. Я поднимаю руку, чтобы прикоснуться к его шее, но медлю, боюсь, вдруг чудесное мгновение кончится…

Он выгибает шею и тычется носом, его дыхание раздувает на мне хлопчатую рубашку. И тогда я прикасаюсь к нему, по-настоящему чувствую под пальцами тепло его тела. Не веря себе, я ласкаю теплую от солнца шерсть, отслеживаю молнии белых зигзагов, бегущие по кроваво-рыжему фону, заново осваиваю такие знакомые изгибы. Я будто былого возлюбленного повстречала. А он все фыркает, принюхивается, вскидывает голову…