Читаем Уроки жизни полностью

Переходя от общего к частному. Ваш корреспондент, на мой взгляд, грешит множеством весьма сомнительных утверждений. За примерами кавалерийских успехов он обращается к войнам XVIII века; между тем назови он хотя бы одну за все три года войны в Южной Африке кавалерийскую акцию, которую невозможно было бы выполнить силами конных стрелков, и это прозвучало бы убедительнее. Зато акции конных стрелков, которые кавалеристам оказались бы не под силу, перечислить очень легко!

В замечаниях Вашего корреспондента сквозят чисто кавалерийские предрассудки. Он говорит, в частности, о «принижении кавалериста до уровня конного стрелка». Но почему речь идёт о принижении? Ведь наша цель состоит в создании как можно более грозного воина. Если таковым, как показали события в Южной Африке, является конный стрелок, то, стало быть, кавалерист, в такового переквалифицировавшись, напротив, повысит свой статус.

В качестве главного аргумента Ваш корреспондент выдвигает соображение о том, что кавалерия способна к атакующим действиям, а конный стрелок — нет. Оба утверждения можно оспорить. Ни в бурской, ни в манчжурской кампаниях кавалерия не продемонстрировала атакующих способностей в применении к ситуациям современной войны. А вот конные стрелки буров шли в атаку беспрерывно; более того, в течение последнего года войны такая форма наступления стала для них привычной. Ваш корреспондент упоминает бросок Потгитера, который удалось приостановить, но ни слова не говорит о наступлении буров в Флакфонтене, Твибуше или Бакенлаагте, — акциях, осуществлённых с убийственной мощью. Конные стрелки в атаке действительно не используют шоковой тактики, но менее опасными от этого не становятся — в частности, благодаря способности останавливаться в последний момент и вести ружейный огонь. Бота в Бакенлаагте спешил своих всадников под прикрытием возвышенности лишь в 30 ярдах от британской линии и разбил наши силы на голову. Может быть, саблей или копьём он сумел бы достичь большего? Так справедливо ли утверждение о том, что кавалерия, превратившись в конных стрелков, утратит надежду на право атаковать? Я полагаю, наоборот: лишь сделавшись стрелками, кавалеристы смогут сыграть в современной войне по-настоящему важную роль.

Нет смысла демонстрировать в мирное время военную мощь одного типа, надеясь использовать другой её тип в реальной войне. Что толку тыкать вересковые пустыри Олдершота саблями и копьями, оставляя стрелков вместе с их привычками и навыками для настоящего дела? Мы должны проявить последовательность, пройти путь до конца и осуществить радикальные перемены. Я же в таковые не поверю до тех пор, пока своими глазами не увижу, как сотня легко оснащённых всадников с винтовками на спинах и бандольерами на груди проследует процессией за государственной королевской каретой там, где сегодня мы видим ярких, но по сути средневековых гвардейцев. Вот это был бы триумф солдата современного типа.

Искренне Ваш

Артур Конан-Дойль

5 апреля

О кавалерийской подготовке

«Пэлл Мэлл газетт»

13 апреля 1910 г.


Сэр! Сожалею, что истолковал слова Вашего корреспондента неправильно. Использование им выражения «еретические» в отношении взглядов мистера Эрскина Чайлдерса — вот что натолкнуло меня на мысль о том, что мнения, им выражаемые, являются «крайними».

Человеку гражданскому, вроде меня, пред лицом такого военного авторитета, как сэр Джон Френч действительно полагается чувствовать свою полнейшую беспомощность, но ведь и лорд Робертс высказался со всей определённостью в пользу стрелков и против штурмовой тактики.

Что же касается французов, немцев и австрийцев, то не мы должны идти у них на поводу, а они — у нас. Мы имели опыт военных действий и получили на нём урок. Должны ли мы забыть его только потому, что этого требуют иностранные теоретики?

О схватке при Бакенлаагте можно спорить, но я лично не думаю, что даже самая сильная кавалерия сдержала бы «Буффов» и «Шотландских коней», составивших костяк сил Бенсона.

Относительно утверждения, что в Британии нет конных стрелков, могу сказать лишь: их и не будет, если мы не возьмёмся за их подготовку. Тот факт, что регулярные части конных пехотинцев добились многого в последний год Африканской войны, оспаривать никто не возьмётся.

Искренне Ваш

Артур Конан-Дойль

Уиндлшем, Кроуборо, 12 апреля

О реформе в Конго

«Дэйли экспресс»

13 апреля 1910 г.


Сэр! Ваши читатели должны понимать: до тех пор, пока в сообщениях о конголезских реформах мелькают фразы типа: «Взрослые туземцы будут принуждаться к труду», ни о каких реформах не может быть и речи. Уже по одной этой детали можно составить представление об искренности реформаторов.

Перейти на страницу:

Все книги серии Символы времени

Жизнь и время Гертруды Стайн
Жизнь и время Гертруды Стайн

Гертруда Стайн (1874–1946) — американская писательница, прожившая большую часть жизни во Франции, которая стояла у истоков модернизма в литературе и явилась крестной матерью и ментором многих художников и писателей первой половины XX века (П. Пикассо, X. Гриса, Э. Хемингуэя, С. Фитцджеральда). Ее собственные книги с трудом находили путь к читательским сердцам, но постепенно стали неотъемлемой частью мировой литературы. Ее жизненный и творческий союз с Элис Токлас явил образец гомосексуальной семьи во времена, когда такого рода ориентация не находила поддержки в обществе.Книга Ильи Басса — первая биография Гертруды Стайн на русском языке; она основана на тщательно изученных документах и свидетельствах современников и написана ясным, живым языком.

Илья Абрамович Басс

Биографии и Мемуары / Документальное
Роман с языком, или Сентиментальный дискурс
Роман с языком, или Сентиментальный дискурс

«Роман с языком, или Сентиментальный дискурс» — книга о любви к женщине, к жизни, к слову. Действие романа развивается в стремительном темпе, причем сюжетные сцены прочно связаны с авторскими раздумьями о языке, литературе, человеческих отношениях. Развернутая в этом необычном произведении стройная «философия языка» проникнута человечным юмором и легко усваивается читателем. Роман был впервые опубликован в 2000 году в журнале «Звезда» и удостоен премии журнала как лучшее прозаическое произведение года.Автор романа — известный филолог и критик, профессор МГУ, исследователь литературной пародии, творчества Тынянова, Каверина, Высоцкого. Его эссе о речевом поведении, литературной эротике и филологическом романе, печатавшиеся в «Новом мире» и вызвавшие общественный интерес, органично входят в «Роман с языком».Книга адресована широкому кругу читателей.

Владимир Иванович Новиков

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Письма
Письма

В этой книге собраны письма Оскара Уайльда: первое из них написано тринадцатилетним ребенком и адресовано маме, последнее — бесконечно больным человеком; через десять дней Уайльда не стало. Между этим письмами — его жизнь, рассказанная им безупречно изысканно и абсолютно безыскусно, рисуясь и исповедуясь, любя и ненавидя, восхищаясь и ниспровергая.Ровно сто лет отделяет нас сегодня от года, когда была написана «Тюремная исповедь» О. Уайльда, его знаменитое «De Profundis» — без сомнения, самое грандиозное, самое пронзительное, самое беспощадное и самое откровенное его произведение.Произведение, где он является одновременно и автором, и главным героем, — своего рода «Портрет Оскара Уайльда», написанный им самим. Однако, в действительности «De Profundis» было всего лишь письмом, адресованным Уайльдом своему злому гению, лорду Альфреду Дугласу. Точнее — одним из множества писем, написанных Уайльдом за свою не слишком долгую, поначалу блистательную, а потом страдальческую жизнь.Впервые на русском языке.

Оскар Уайлд , Оскар Уайльд

Биографии и Мемуары / Проза / Эпистолярная проза / Документальное

Похожие книги

Кузькина мать
Кузькина мать

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова, написанная в лучших традициях бестселлеров «Ледокол» и «Аквариум» — это грандиозная историческая реконструкция событий конца 1950-х — первой половины 1960-х годов, когда в результате противостояния СССР и США человечество оказалось на грани Третьей мировой войны, на волоске от гибели в глобальной ядерной катастрофе.Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает об истинных причинах Берлинского и Карибского кризисов, о которых умалчивают официальная пропаганда, политики и историки в России и за рубежом. Эти события стали кульминацией второй половины XX столетия и предопределили историческую судьбу Советского Союза и коммунистической идеологии. «Кузькина мать: Хроника великого десятилетия» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о движущих силах и причинах ключевых событий середины XX века. Эго книга о политических интригах и борьбе за власть внутри руководства СССР, о противостоянии двух сверхдержав и их спецслужб, о тайных разведывательных операциях и о людях, толкавших человечество к гибели и спасавших его.Книга содержит более 150 фотографий, в том числе уникальные архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Виктор Суворов

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Зачем возвращается Путин? Всё, что вы хотели знать о ВВП, но боялись спросить
Зачем возвращается Путин? Всё, что вы хотели знать о ВВП, но боялись спросить

Всё, что вы хотели знать о Путине, но боялись спросить! Самая закрытая информация о бывшем и будущем президенте без оглядки на цензуру! Вся подноготная самого загадочного и ненавистного для «либералов» политика XXI века!Почему «демократ» Ельцин выбрал своим преемником полковника КГБ Путина? Какие обязательства перед «Семьей» тот взял на себя и кто был гарантом их исполнения? Как ВВП удалось переиграть «всесильного» Березовского и обезглавить «пятую колонну»? Почему посадили Ходорковского, но не тронули Абрамовича, Прохорова, Вексельберга, Дерипаску и др.? По чьей вине огромные нефтяные доходы легли мертвым грузом в стабфонд, а не использовались для возрождения промышленности, инфраструктуры, науки? И кто выиграет от второй волны приватизации, намеченной на ближайшее время?Будучи основана на откровенных беседах с людьми, близко знавшими Путина, работавшими с ним и даже жившими под одной крышей, эта сенсационная книга отвечает на главные вопросы о ВВП, в том числе и самые личные: кто имеет право видеть его слабым и как он проявляет гнев? Есть ли люди, которым он безоговорочно доверяет и у кого вдруг пропадает возможность до него дозвониться? И главное — ЗАЧЕМ ВОЗВРАЩАЕТСЯ ПУТИН?

Лев Сирин

Политика / Образование и наука / Документальное / Публицистика
Бывшие люди
Бывшие люди

Книга историка и переводчика Дугласа Смита сравнима с легендарными историческими эпопеями – как по масштабу описываемых событий, так и по точности деталей и по душераздирающей драме человеческих судеб. Автору удалось в небольшой по объему книге дать развернутую картину трагедии русской аристократии после крушения империи – фактического уничтожения целого класса в результате советского террора. Значение описываемых в книге событий выходит далеко за пределы семейной истории знаменитых аристократических фамилий. Это часть страшной истории ХХ века – отношений государства и человека, когда огромные группы людей, объединенных общим происхождением, национальностью или убеждениями, объявлялись чуждыми элементами, ненужными и недостойными существования. «Бывшие люди» – бестселлер, вышедший на многих языках и теперь пришедший к русскоязычному читателю.

Дуглас Смит , Максим Горький

Публицистика / Русская классическая проза