Уроки жизни

Ни один человек в здравом уме не станет утверждать, что в каждом из этих случаев истина была на стороне полиции, — достаточно лишь принять во внимание многочисленные мотивы, имеющиеся у последней к тому, чтобы все свидетельства истолковать в свою пользу. Даже человек совершенно объективный не сможет точно измерить скорость автомобиля на привычном ферлонге (двухсотметровом отрезке), а самая незначительная ошибка в пересчёте на милю может повлечь за собой решающую ошибку. Промедление на одном конце отрезка и ускорение на другом также могут исказить результаты измерения.

Между тем водителей штрафуют как раз на основании подобных измерений — и таким образом, что те никак не могут рассчитывать на сочувственное отношение и объективность. Всё это подтверждает факт, который давно уже приобрёл печальную известность: по оживлённым трассам ездить можно спокойно, зато заброшенная сельская дорога опасна вне зависимости от того, с какой вы едете скоростью: полицейские устраивают свои ловушки именно здесь. Вот что получается, когда власти следуют букве закона, но не его духу.

На какие только хитрости не идёт полиция, чтобы уловить нарушителя в свои сети. Приведу в качестве примера случай, который произошёл со мной в Фолкстоне — городке, который я всем настоятельно рекомендую объезжать стороной. На широкой пустынной дороге меня остановил самый обычный постовой. Обернувшись, я увидел, что ещё трое констеблей лежат со своими инструментами на территории кладбища, прилегающего к обочине. Было воскресенье, и эти осквернители священной земли, должно быть, не подозревали о том, что сами заслуживают наказания за куда более серьёзный проступок, нежели превышение скорости (если даже таковое с моей стороны и имело место). Мировой судья с несколько тяжеловесной насмешливостью заметил, что если бы они не оштрафовали меня, я непременно бы сбил несколько человек — я, кто в течение нескольких лет почти постоянного пребывания за рулём даже не напугал на дороге ни одной живой души!

Искренне Ваш

Артур Конан-Дойль

Андершоу, Хайндхэд, Хаслмир

О финансовой политике

«Таймс»

31 октября 1905 г.

Сэр!

По данным, приведённым в письме лорда Эйвбери, можно сделать вывод, будто экспорт наших шерстяных изделий растёт. Иллюзия эта объясняется тем, что он выбрал в качестве иллюстрации цифры пяти последних лет, для которых характерен некоторый подъём после периода глубокой депрессии.

В действительности падение показателей экспорта огромно: сегодня мы вывозим значительно меньше, чем вывозили в начале 70-х годов. Вот экспортные показатели тех лет (за вычетом пряжи): 1871 год — 27 000 000 фунтов стерлингов, 1872 год — 32 000 000, 1873 год — 25 000 000. И это — в сравнении с 18 000 000 фунтов, которые, по данным лорда Эйвбери, мы получили в 1904 году. Следует признать, что изменения в экспорте сами по себе не полностью отражают всю глубину упадка в этой отрасли; последний ещё и сказывается на показателях импорта шерсти, которые за тот же период возросли с 4 до 9 миллионов фунтов стерлингов.

Главным нашим конкурентом в производстве шерсти является Франция, а не Германия. Судя по тому, что эта страна получает от нас шерстяных изделий на 1,5 миллиона, а ввозит в нашу страну на 5 миллионов фунтов, протекционизм в торговле никоим образом её не затронул.

Я не осмелился бы подвергать критике письмо лорда Эйвбери, если бы, будучи кандидатом от избирательного округа, где производство шерсти является основным, не был вынужден подробно изучить этот вопрос. Существует лишь небольшая группа производителей, защищающих существующую систему, но все они, насколько мне известно, в прошлом были известными политиками. Я не встретил ещё человека, далёкого от политики, который был бы удовлетворён положением дел в торговле шерстяными изделиями.

Искренне Ваш

Артур Конан-Дойль

Андершоу, Хайндхэд, Суррей

28 октября

К дискуссии о свободной торговле

«Фарнэм, Хаслмир энд Хайндхэд геральд»

9 декабря 1905 г.