Уровень ненависти: Сосед (СИ)

Внутренний голос ехидно высказался, что не такое уж горе потерять работу с самодуром — директором, но банковский счет, если бы умел ехидничать, наверняка вступился бы за слезливую часть меня и отбрил его самым жестоким образом. Так как денег у нас с ним не было вообще. То есть совсем. И этот самый внутренний голос скоро будет совсем — совсем тоненьким — от голода и слабости, если я буду слушать только его.

Грохот за стеной и последующий за ним трехэтажный мат отвлек от невеселых мыслей и снова не дал порыдать. Что за день сегодня такой?

По закону, конечно, можно шуметь до скольки — то — там, но это уже перебор. Пришлось выбираться из милого мягкого халата и натягивать джинсы с футболкой, настраиваться на разборки.

Ух, как не люблю все эти пререкания. Но куда деваться? Надо, Федя, надо.

Не успела ступить за порог, как начал разрываться телефон. Бабуля, по рингтону узнала. И если вы думаете, что я могу не взять трубку, разрулить свои дела, а затем перезвонить, вы просто не знаете мою ба. Не успею я решить конфликт на почве нелюбви к бранной речи, как у моей двери выстроятся в ряд бригада скорой, пожарных и пара нарядов полиции. Ну и бабушка, конечно. Чтобы все вышеперечисленные ненароком не сбежали раньше времени.

Как обычно, разговор ни о чем растянулся на продолжительное время. Делиться проблемами на работе не стала, в случае с моей семьей лучше сперва закрыть вопрос с трудоустройством, а затем сказать, что сменила работу, так как предложили кое — что получше. Нервы близких надо беречь. А свои — тем более.

Прощалась с бабулей, надевая шлепки, но не рискуя выйти за порог. Услышит ведь, что в подъезде, начнет волноваться, что пошла «шататься по району на ночь глядя». Конечно, где «на ночь глядя» и где двадцать — тридцать, но это же бабуля, сами понимаете.

Я уже говорила, что у меня дурной день? А, да, говорила. Так вот, мои неприятности на этот день не закончились. Кажется, они только начинаются.

И с чего, спрашивается, я взяла, что мокрый полуголый симпатичный мужчина викинговской наружности — строитель? Злой, мокрый и полуголый, если уж быть совсем точной.

Глава 2

— Позвольте угадаю, вы — моя новая соседка?

Мне кажется или его голос сочится ехидством?

— Да, соседка, — ответила Мистеру Совершенство раздраженно. Хоть и красавчик, но это ничуть не умаляет моей злости по поводу лексикона его рабочих.

— Проходите. Вы хотя бы симпатичная, — хмыкает мужчина и отступает вглубь коридора, уступая дорогу нежданной гостье.

— Спасибо, я здесь постою. — Ишь, чего не хватало! В гости вечером к незнакомому мужику! Я его еще бабушке не представила для проверки на вшивость.

— Да ну — у-у! — протянул мужчина. — Не может такого быть! Скажите, это какой — то хитрый ход?

Всегда считала карие глаза теплыми, но суровый и злой викинг умудрился заморозить своими шоколадками. Ух, как зыркает!

— Хитрый ход? Вы о чем? Я не собираюсь заходить к вам в дом, это неприлично. Кстати, спасибо за комплимент, — выдохнула я, вспомнив о вежливости, жаль только, что не в самый удобный момент. Все — таки, что ни говори, а полуголые красавчики не способствуют мыслительной деятельности. Этот еще и мокрый, его же сейчас продует!

Да уж, Катя, «Л» — логика. Давай еще понюхаем его демонстративно и посоветуем не мыться таким мятным гелем для душа, так как он нам не нравится. А на новый год вообще подарим чего-нибудь из Ив Роше с ароматом клубники или ванили.

Несмотря на то, что нужно было казаться сдержанной или хотя бы злой, едва не рассмеялась. Вечно в голову лезет всякая чертовщина.

— Давайте я пообещаю не распускать руки и не пугать вас, а вы пройдете в дом. На улице, конечно, лето, но мне несколько неловко стоять в подъезде в таком виде.

— Боитесь, соседки налетят на свежую мужичатинку? О боже! Простите! Я не это имела в виду!

Катя, дубина стоеросовая, что ты несешь? Какая мужичатинка? Ты воспитанная, умная девушка из хорошей семьи, держи себя в руках.

— Ха — ха — ха, — расхохотался в полный голос мой новый сосед. Ох, ну до чего у него сексуальный голос, он смеется, а у меня в груди низко вибрирует, вызывая совершенно закономерные желания. — Видимо, я вас неправильно понял. Простите. Дело в том, что ваша шутка попала точно в цель. Дамы в нашем доме, — он замялся, смущенно улыбнулся, вздохнул печально, — несколько навязчивы.

— И вы, конечно же, подумали, что и я пришла, дабы покуситься на самое дорогое, что есть у порядочного мужчины? Ясно. Поговорим в другой раз. Или не поговорим. — Я всерьез разозлилась. Эмоциональное состояние сегодня нестабильное. То в смех, то в слезы. А еще стукнуть кое-кого хочется. — И да, пока сюда не слетелась добрая половина подъезда, очень прошу вас: первое — пристыдить ваших ремонтников, они ругаются матом так, что мой кот краснеет; второе — повесить ковер на стену, вы по ночам не даете мне спать. Всего доброго!

Два шага в сторону своей квартиры, гневное хлопанье металла — и я дома, в тишине, безопасности и относительном спокойствии. Хотя, о каком спокойствии идет речь?