Уровень Пси

Некоторое время Пипа Мумуш внимательно следила за своими друзьями. Но они ничего интересного не делали: плескались в море, бегали по песку, затем упали у самой кромки воды и стали о чем-то разговаривать. Оптика в бинокле была отличная, а увеличение большое. Были отчетливо видны даже бретельки купальника Жизы, даже бусинки в ее кудряшках – прическу она за сто дней изола не сменила.

Убедившись в том, что эти обалдуи не собираются опять целоваться или заниматься чем похуже (Пипа имела некоторое представление о сексе, поскольку в курсе элементарной анатомии, который она уже прошла, этой теме были посвящены аж три главы), она зевнула и принялась изучать берег и верхние этажи Желтого Дома. Однако Дом был виден плохо, все-таки он находился слишком далеко, а на берегу ничего интересного не было: с одной стороны бетонный забор, забирающийся глубоко в море и поросший зеленью, и с другой стороны – такой же забор, разве что зелени чуть поменьше, и бетон проглядывает чаще. Бетон огораживал доступную территорию. По ту сторону бетона – чужая зона. Пипа, да и все остальные пятнадцатилетки знали, что за тем забором, который зарос полностью, жизни нет. То есть нет людей, других фтопленников или там, например, ангелов. Только лес, полянки и всякое такое. А вот за менее заросшим забором, вдали, находился еще один Дом. Его крыша (красная) была видна с крыши Желтого Дома в хорошую погоду. О тех, кто проживает в Красном Доме (иногда его еще называли Кривым Домом), ходили самые невероятные слухи. Например, поговаривали, что там держат фтопленников, которым всем и навсегда ровно десять лет и ни днем больше. За эти четыре года, в которые у Пипы был выход к морю, она раза три видела в море, далеко-далеко, ребят из Красного Дома. Один раз удалось разглядеть полосатый парус. В другой раз – две лодки без парусов, но с гребцами. Фыц и Ау их тоже разглядели, а Жизель пока поднялась, пока всех растолкала – не увидела, гребцы скрылись в дымке. Кто знает, малышня в тех лодках сидела или кто? Ну, а третий раз получилась везуха, тогда не только Пипа, но многие увидели летуна. Да-да, в воздухе, довольно высоко, под такой треугольной штуковиной летел человечек, и летел он вроде как с крыши Красного Дома, и прямо в их сторону! Правда, так и не долетел, вдруг рухнул в лес, до берега недотянул. Этот случай потом все кому не лень обсуждали.

Пипа внимательнейшим образом изучила оба бетонных забора. Ни-че-го. Ничего заслуживающего ее внимания. Тогда она стала смотреть в море, за границу доступного. Вдруг там будет виден другой берег?

Берега видно не было. «Наверное, это очень большое море или даже океан!» – подумала Пипа. Параллельно с этой мыслью в ее голове мелькнуло смутное воспоминание о карте планеты, которая называлась Фтопка, и возникло еще более смутное ощущение того, что она когда-то летала над этой планетой, и морей тут нет, только искусственные широкие проливы между полосками суши. Но первая мысль, про океан, была куда сильнее, она вытеснила из сознания прочие зыбкие воспоминания.

Океан, океан, океан… Синяя вода, голубое небо… Надо прятать бинокль в чемоданчик и возвращаться. Встретиться с Фыцем, Жизкой и Ау. Узнать, когда можно будет сдать экзамен, чтобы зачесть еще один день – теперь Пипа нисколько не волновалась, чувствовала, что сдаст. Да и есть уже хочется. Пипа в последний раз приблизила бинокль к глазам.

Лодочка под выцветшим парусом возникла в окулярах столь неожиданно, что Пипа ойкнула, чуть не выронила бинокль из рук и поморгала. Может, у нее галлюцинации от жары?

Нет, вон она, лодка. Со стороны открытого моря. Ничего себе, фтопленники из Красного Дома куда забрались! Получается, у них доступная территория намного больше? Или они вообще могут плыть куда хотят?! Пипа стала следить за лодкой. Она была достаточно далеко – это минус. Но бинокль у Пипы был мощный – это плюс. Но над водой туман – это минус. Правда, туман сегодня не очень густой – это плюс…

Мальчик-фтопленник в лодке сидел спиной к Пипе. И ничего не делал. Светленький такой. На нем была какая-то рубаха, такая блеклая, бежевая, такая же, как парус у лодки. Значит, мальчик не собирался загорать или плавать.

«А может, наоборот, он боится обгореть?» – подумала Пипа.

А потом она стала думать о том, почему над морем так часто туман. Откуда он берется? Над морем в такую ясную, жаркую погоду не должно быть никакого тумана!

А потом мальчик встал. Вставал он с трудом, цепляясь за мачту.

«А! Он тоже глубоко нырял и теперь ему плохо!» – догадалась Пипа.

А потом мальчик повернулся. И это оказался не мальчик. Это оказался старик. Лицо в морщинах, борода. Седая борода, седые волосы. Не светленькие – седые. И еще: у него трясся подбородок!

Пипе вдруг стало страшно. У нее тоже начал трястись подбородок, мелко-мелко. Она выронила бинокль из рук. Потом спохватилась, быстро сунула его обратно в ящик, а ящик затолкала под скамью. И немедленно начала разворачивать парус. За этим занятием ее и застал дежурный ангел – как всегда невидимый.

На берегу Пипу с нетерпением ожидали Жизель, Аууарен Рен и Фыц Фыц.