Уровень

Он подошел ближе, не сводя прицела с гибкого тела. В любом случае, даже если змея настоящая, у нее не хватит места для маневра. С этой мыслью он поднял ногу и осторожно переступил через ползущую тварь. Виртуоз еще не знал, что ту же операцию, только в обратном порядке ему предстоит проделать еще раз пятью минутами позже.

Виртуоз отошел от препятствия метров на пять, когда исчез луч света, ведущий его вперед. Канул в пустоту, словно его и не было. Спецназовец застыл на краю пропасти, тщетно пытаясь выхватить из мрака другой берег.

Дальше пути не было. Был отсеченный пустотой от общей системы тюбинг. Виртуоз вытянул руку вперед и не нащупал продолжения стены. Рука растворилась в темноте. Он поспешно выдернул ее оттуда, пораженный тем, какой холод начинался всего в каких-нибудь сантиметрах от его тела.

— Что за черт, — он скрипнул зубами. Повернулся и пошел назад.

По пути Виртуоз, чтобы окончательно развеять сомнения, осторожно коснулся тела змеи ногой. Упругого, мускулистого, к неудовольствию спецназовца.

Змея была реальностью. Неизвестно, что там имелось на самом деле, вполне возможно, обрывок трубы — это в том случае, если он имеет дело с галлюцинацией, но убедиться в этом можно было только оставив аномалию позади.

С другой стороны от змеи, продолжающей свое неспешное движение, история повторилась. Виртуоз шарил рукой во мраке и пытался себя уверить, что это чистой воды глюк и все что нужно для того, чтобы вырваться из порочного замкнутого круга — ступить в бездну. Объяснения звучали правдоподобно, но тело отказывалось слушаться. Оно доверяло только себе, своим органам чувств и отказывалось брать в расчет фантастические предположения разума.

Вдруг реально, до рвоты представился срез тюбинга подвешенный в космической пустоте. И тьма, злобной акушеркой затаившаяся у обрыва трубы, ждущая единственного шага, чтобы принять его в холодные объятия небытия. Виртуоз до мельчайших деталей представил себе, как падает в бездну, раскинув руки, с выпученными от ужаса глазами. Как лопаются кровеносные сосуды, выбрасывая в пустоту фонтаны красной пыли, как разрываются от недостатка кислорода легкие и последним кашлем, гаснущим в абсолютной тишине он выкашливает их жалкие ошметки.

Он сел на пол, тупо глядя перед собой, прямо в круг света, застывший на стене. Все остальное утонуло во мраке, но освещенный участок проступил из негатива подземки единственным светлым пятном. И обнажил ущербное бетонное полотно, заляпанное то ли кровью, то ли краской.

Если это и есть смерть, то она не страшна. Самая страшная смерть является каждому диггеру в кошмарах: сутками лежать под завалом с раздробленными конечностями в мучительном, сводящем с ума спарринге с болью.

Лезла, шурша, в свою вечность закольцованная в бесконечном пространстве вселенной змея.

Чистилище. Может, так оно и есть? И здесь, с вечно текущей змеей — временем, сиди сколько хочешь. Думай о своем, размышляй, ходи туда-сюда, существуй в пространстве, ограниченным мраком, как в камере предварительного заключения. С одной лишь разницей — срок пребывания зависит от тебя. А когда будешь готов к смерти, сделай единственный шаг.

Тогда чего ждать? Он готов.

Виртуоз вздохнул так продолжительно, как только мог.

Ступай в ад самостоятельно. Особенно, если выбора нет. Виртуоз встал, подошел к грани, возможно, последней грани в своей жизни. Вытянул руки вперед, затаил дыхание и — отчаянно балансируя на границе, где еще был свет, шагнул в космическую, холодную бездну…

— Вирт! Мужик! Ты куда пропал? — Бразер подхватил на руки падающее тело.

Виртуоз спотыкнулся, но на ногах удержался. За спиной Бразера облегченно переводила дух Штучка, рядом с ней стоял невозмутимый Коллайдер. Они не успели соскучиться, отметил про себя Виртуоз. Змея текла только в аномалии, здесь не прошло и минуты.

— Все в норме, — хрипло сказал Виртуоз. — Аномалия. Хрен ее дери. Двинулись.

Напоследок он обернулся: не было за его спиной никакого тюбинга. Крохотный закуток, по дну которого тянулась труба.

Синкопами капала вода, настраиваясь на долгую симфонию. Виртуоз прислушивался к капели, не в силах отделаться от странного чувства. Такое бывало с ним всегда, после выхода из аномалии. Как будто там он и остался и не было никакого хэппи энда. И все вокруг — группа, битый кирпич под ногами, и звуки, и запахи — галлюцинация. Которой нет и не будет ни конца, ни края.

Потом это ощущение прошло и Виртуоз успокоился.

Минут через пятнадцать коллектор прервался, перекрещенный боковой веткой. Первым нырнул туда Бразер и присвистнул, остановившись на пороге бывшей насосной. Казалось, еще некоторое время назад она была заполнена водой. Черная слизь, водорослями осевшая на бортах блестела от влаги.