Усадьба леди Анны

Вдруг распахнутся ворота, и вся эта неопределенность закончится. Приедет Макс, и она не будет больше смотреть на него свысока. И, возможно, в их отношениях что-то стронется?

В столице все было тихо, никаких сплетен и разговоров о покушении, никаких волнений. Королевская чета, закончив празднества, удалилась в охотничий домик.

В храмах проводили молебны о даровании молодой паре наследников. На одном из молебнов даже присутствовал бывший король со свитой. И, по слухам, выглядел вполне себе замечательно.

На девятый день, когда она разбирала счета в кабинете, доложили, что приехал герцог.

Выглядел Макс так, как выглядит человек, сутки не спавший. Отечное лицо, синяки и красные глаза. Даже шрам на бледном лице казался ярче обычного. Анна засуетилась, позвонила горничной, потребовала еды.

-- Садись, Максимилиан.

-- Я решил сперва навестить тебя, а потом уже ехать отсыпаться. Не хотел, чтобы ты нервничала зря. Писать не имело смысла: я все равно приехал бы почти одновременно с гонцом.

Ел он жадно, даже небрежно, глотая куски и почти не жуя. Наконец, насытившись, попросил холодного взвару. Почему-то горничная не принесла ему даже вина.

-- От горячего разморит сильно, Анна, – как будто извиняясь, сказал он, отхлебывая из ее кубка.

-- Максимилиан, я хотела спросить… Там, во дворце… Там все живы?

-- Пока все, – последовал лаконичный ответ. Герцог нахмурился и добавил: -- Садись, я расскажу все по порядку.

Анна торопливо устроилась в кресле, внимательно глядя на мужа. «Уставший очень. И ведь приехал ко мне, хотя мог просто записку послать.».

-- Как ты знаешь, все посольства немного занимаются шпионажем.

Фраза была настолько неожиданной, что Анна вздрогнула и глупо переспросила:

-- Посольства? А при чем здесь…

-- В состав эспанского посольства входят два святых отца. Один из них, некто падре Амбросио, сменил вскоре после нашей с тобой свадьбы на этом посту заболевшего коллегу.

-- Падре Амбросио? – Анна честно пыталась вспомнить. И дядя-герцог, и мастера макияжа, и даже эспанские падре, вынимающие душу на исповеди, остались в прошлом. В неприятном прошлом, которое она старалась забыть. – Ах, да! Я познакомилась с ним в монастыре. И он, помниться, даже заступался за меня.

-- Так вот, падре Амбросио оказался значительно умнее своих предшественников. По условиям мирного договора с Эспанией, мы обязаны допускать во Франкию священников количеством не более семнадцати человек одновременно. На тех же условиях в Эспанию первые два года мира ездили наши святые отцы. Увы, несколько человек из них пропали без вести, и такие поездки церковь больше не финансировала. Разумеется, здесь эспанцам запрещено проповедовать в Парижеле и окрестностях, и за ними следят. Но все падре всегда предпочитали провинцию, потому просто присматривают, чтобы они не вмешивались в дела нашей церкви и не настраивали людей против. Падре Амбросио, решив, что для спасения душ посла и служащих достаточно одного человека, предпочел отправиться в провинцию. И там он нашел человека, который решил сменить веру. Официально, но не публично! Понимаете?

-- Кто? – у Анны даже пальцы на ногах непроизвольно поджались, настолько этот рассказ нервировал ее.

-- Вдовствующая графиня Аржентальская, моя мать, – Макс помолчал, вздохнул и продолжил: -- Церковь Эспании была столь любезна, что погасила часть ее долгов. Под расписку, разумеется. За это она привела под крылышко новой веры еще несколько адептов. В том числе и своего любовника… – герцог поморщился и повторил: -- …да, своего любовника и его сестру, маркизу Беноржи. От этого милого уютного кружка зараза стала тихо и медленно расползаться по тем, кто недоволен был правлением Филиппа XI.

Помолчали… Анна задумчиво смотрела на собственный руки, пытаясь в уме сложить два и два:

-- Макс, у меня все равно не вяжется… Не могла эспанская церковь позволить знатной даме иметь любовника. Не могла поощрять маркизу, дозволяя спать с тобой во грехе! Просто не верится во все это!

-- Господи, как же ты еще наивна, Анна, – Максимилиан покачал головой. – Вполне себе могла, поверь. «Цель оправдывает средства» -- этот девиз начертан над дверями всех эспанских храмов. Неужели ты ни разу не обращала внимания? У них была большая и благородная цель – посадить на престол истинного сына церкви: герцога Фернандеса Тюренского. Отец его -- ныне покойный -- франкиец и троюродный брат Луи-Филиппа. Ну и мне, разумеется, он тоже приходится троюродным братом. А вот мать, как и ты, родовитая эспанка. Разумеется, по малолетству сам мальчик править не смог бы…

-- Понятно. Анна поджала губы и задумчиво спросила: -- А я-то чем помешала этой милой компании?

-- Помешала не столько ты, сколько конфликт внутри самой Эспанской церкви, – Макс как-то горько усмехнулся. – Там, как оказалось, идет нешуточная грызня за власть. Боюсь, после этой истории, мне придется самому заниматься Тайным ведомством. Слишком много они прошляпили.

Он снова отхлебнул взвара и продолжил: