Усадьба заложников

– Она дала открытую подсказку, кто ей мешал, кто довел ее до самоубийства. Нелли работала на Нифонтова. Она была вынуждена это делать. И так как дочь пошла по ее стопам, то, скорее всего, Нифонтов планировал, что ювелир займется тем же. Придуманная им схема со шпионажем через украшения была очень хорошо отработана за эти десятилетия. Дочь Нелли и Андрея уже вхожа в ведущие дома Великобритании и Европы. И Нелли нужно сделать так, чтобы он оставил ее семью в покое. Больше никакого Нифонтова вокруг их детей. Она понимала, что, расследуя ее убийство на территории режимного объекта, сыщики обязательно выйдут на ее куратора.

– Но почему именно Алмазный фонд? Я так понимаю, что коллекция ее украшений из тех самых бриллиантов была выставлена в холле Оружейной палаты?

Гуров улыбнулся. Почти весело. Нелли, эта ловкая и умная женщина, дала им еще одну подсказку, пусть и с того света.

– Это великолепно. Вы оцените. В Алмазном фонде экспонируются украшения императорской семьи, так? Но еще в далекие девяностые Нелли только пробовала свои силы. Ей было нужно подтверждение того, что она все делает правильно и у нее получится делать украшения, действительно достойные. С помощью Аглаи она… продала Алмазному фонду брошку, оставшуюся ей от греческой бабушки. Историю для этой броши помогла продумать Аглая.

– И Гохран ею заинтересовался?

– Конечно. Она хорошо вложилась в то, чтобы найти нужные камни и материал. И создала даже не реплику, а идеальный комплект. Брошь была славным продолжением уже имеющейся коллекции и идеально к ней подходила. Так, как будто ее в самом деле сделали в то время. Нелли повторила все, клейма, манеру огранки камней, плетение. И эта брошь так и хранится в Гохране. Сейчас они уже знают, что она не имеет никакого отношения к княжне Марии Александровне, чей вензель на ней красиво выполнила Нелли, но тем не менее не спешат с ней расставаться. Оказывается, у них есть целый фонд, посвященный таким вот великолепным подделкам.

Петр Николаевич взял паузу примерно на минуту.

– Хорошо. Если она все так предусмотрела, неужели Нелли не смогла бы просчитать, что за ее дело взялись бы не вы? Если бы, допустим, взялся кто-то послабее или поглупее? И мы бы имели еще один висяк. Или дело, которое наши коллеги в конце концов бы тихо прикрыли.

Гуров покачал головой:

– Не думаю. Ты же сам дал нам разрешение трясти технический отдел Главка, так?

– Так, – ответил Петр Николаевич. – А при чем здесь это?

– А притом. Наши замечательные коллеги обнаружили множество интересных хвостов в Сети. Кто-то очень умный и нанятый за очень большие деньги как следует пробил нас с другом моим и коллегой Станиславом. Думаю, что Нелли очень хорошо провела разведку. И надеялась, что ее дело передадут именно нам. Учитывая, сколько времени она сама занималась шпионажем, провести свое собственное расследование ей не стоило труда.

– Почему у них не забрали бриллианты? – Петр Николаевич задал вопрос и тут же сам себе на него ответил: – Потому что нужен был стартовый капитал. Нужно было что-то, от чего Нелли оттолкнется и с чем будет работать. И на чем сделает себе имя в определенных кругах. И я так понимаю, этим же ее и держали, так?

– Так, – кивнул Гуров, – очень много людей хотели, чтобы Казинидисы поделились с ними «наворованными» бриллиантами, а Нифонтов якобы успешно защищал семью и от всех таких гостей. Где-то, может быть, и в самом деле защищал. Во всяком случае, благодаря его деятельности и правительству той России к Казинидисам формально не осталось претензий.

– И еще один интересный момент, – вклинился Крячко. – Мы выяснили, что алмазы в самом деле были сырьевыми. Не самого лучшего качества. Но Нелли благодаря своему таланту руководителя нашла огранщиков и создала такие модели, что показала их в лучшем виде.

– Да. Именно поэтому их изначально нельзя было продать по высокой цене, – согласился Гуров.

– Что будет с Нифонтовым? – уточнил Стас. После того как его забрала ФСБ, оперативники пока еще не знали, какую статью ему готовят.

– Госизмена. Статья хорошая, сядет надолго. Имущество будет конфисковано, – коротко ответил Орлов. Когда он начинал говорить так, это означало, что генерал очень зол. Не любил товарищ генерал гниль в системе. А Нифонтов, который работал на всех, кто ему платил, и оставил после себя такое зловоние, разозлил его очень и очень сильно.

Остался только один вопрос, который не давал покоя Стасу и про который забыл Орлов. Куда делся алмаз из шпильки? Неужели Казинидис решила просто украсть его? И куда она его в таком случае подевала?