Усадьба

Через три минуты его фигура снова появилась на дороге, теперь он уже почти бежал к дому. Вошел в переднюю, поднялся по лестнице и вступил в комнату жены:

‑ Роза, дорогая Роза, чем тебе помочь?

Миссис Бартер протянула руку, злая искорка вспыхнула и погасла в ее глазах. Сквозь сведенные болью губы она едва слышно прошептала:

‑ Ничем, дорогой. Ступай лучше погулять.

Мистер Бартер прижал к губам ее дрожащие пальцы и попятился к двери. В коридоре он рассек кулаком воздух и, сбежав вниз, снова исчез за поворотом дороги. Он шел все быстрее и быстрее, деревня осталась позади, и среди мирных сельских картин, звуков и запахов нервы его мало‑помалу успокаивались. Он снова был в состоянии думать о других предметах: о школьных успехах Сесила ‑ совсем, совсем неудовлетворительно! ‑ о старике Хермоне в деревне, который, как он подозревал, нарочно кашляет, чтобы полечиться винцом; о матч‑реванше с крикетистами Колдингэма и о том, что их знаменитого левшу ничего не стоит "выбить"; о новом издании псалтыря; о жителях дальнего конца деревни, которые редко ходят в церковь: эти пять семей строптивее и хитрее, чем остальные прихожане, что‑то в них есть чуждое, неанглийское, недаром все они смуглые. Думая обо всех этих важных делах, он забыл то, что хотел забыть; но, услыхав стук колес, сошел с дороги в поле, сделав вид, будто интересуется хлебами, и оставался там, пока коляска не проехала мимо. Это был не доктор Уилсрн, но мог бы быть он; и на следующем же перекрестке он, сам того не сознавая, свернул прочь с корнмаркетской дороги.

Был полдень, когда он подошел к Колдингэму, отстоящему от Уорстед Скайнеса на шесть миль. Ему очень хотелось выпить сейчас кружку пива, но зайти в трактир не приличествовало сану, и он отправился на кладбище. Сел на скамью под кленом напротив усыпальницы семейства Уинлоу ‑ ведь Колдингэм граничил с поместьем лорда Монтроссора, и здесь покоились все Уинлоу. Пчелы трудились над ними в цветущих ветвях, и мистер Бартер подумал: "Красивое место. У нас в Уорстед Скайнесе такого нет..."

Внезапно он почувствовал, что не может больше сидеть здесь и благодушествовать. А что, если его жена умерла? Так иногда бывает: жена Джона Тарпа из Блечингэма умерла, рожая своего десятого. Он вытер испарину со лба и, сердито посмотрев на надгробия Уинлоу, встал со скамьи.

Он свернул на другую дорожку и вышел к крикетному полю. Там шла игра, и вопреки собственной воле священник остановился ‑ играла колдингамская команда, и он так увлекся, следя за игроками (да, так и есть, у этого левши надолго пороху не хватит), что не сразу узнал лорда Джефри Уинлоу в наколенниках и куртке в синюю и зеленую полоску, сидящего верхом на раскладном стуле.

‑ Добрый день, Уинлоу, сражаетесь с командой фермеров? Жаль, я не могу остаться посмотреть вас. Заходил по делу неподалеку и должен немедленно вернуться.

Необычная торжественность на его лице подстрекнула любопытство Уинлоу.

‑ Оставайтесь с нами завтракать.

‑ Нет, нет, моя жена, знаете ли... Надо быть дома!

Уинлоу сказал:

‑ Ах, да, конечно... ‑ Его ленивые голубые глаза, всегда с превосходством глядевшие на собеседника, задержались на разгоряченном лице священника. ‑ Между прочим, ‑ сказал он, ‑ боюсь, что дела у Джорджа Пендайса идут скверно. Вынужден был продать свою лошадь. Я видел его на Эпсомских скачках на позапрошлой неделе.

Лицо священника оживилось.

‑ Я знал, что игра на скачках ни до чего хорошего не доведет, ‑ сказал он. ‑ Мне очень, очень его жаль.

‑ Говорят, ‑ продолжал Уинлоу, ‑ он проиграл в среду четыре тысячи фунтов. А и без того был в стесненных обстоятельствах. Бедняга Джордж! Чертовски славный малый.

‑ Да, ‑ повторил мистер Бартер, ‑ мне очень, очень его жаль. Ему и без этого было нелегко.

В ленивых глазах лорда Джефри опять зажегся огонь любопытства.

‑ Вы имеете в виду миссис... гм... э? ‑ спросил он. ‑ Что поделаешь, от сплетен не убережешься. Жаль бедного сквайра и миссис Пендайс. Надеюсь, что‑то можно будет сделать.

Священник нахмурил брови.

‑ Я сделал все, что было в моих силах, ‑ сказал он. ‑ Прекрасно бьет этот ваш игрок, сэр, но все‑таки удар у него слабоват, слабоват. Однако мне пора, я и так уже замешкался.

И снова на лице мистера Бартера появилась торжественность.

‑ Так вы будете играть вместе с вашими колдинтэмцами против нас в четверг? До свидания!

Кивнув в ответ на кивок Уинлоу, он зашагал домой.