Усердная жадность

— Ты не едешь, — уведомил я парня, поднимая его за шею с останков их бывшей кухни, — Выбирай — не едешь по-хорошему… или по-плохому?

— Тогда никто никуда не поедет! — внезапно развопился он, смело, но бестолково дергаясь в моей хватке, — Никси без меня и шагу не сделает!!

Это был неправильный ответ. Обладая свежеполученным опытом, я свернул голосящего парня тем же макаром, что и Царица пару минут назад, а затем отвесил ему пинка, не особо дозируя мощность. Сработали все положенные в таком случае примочки типа «критического удара» и «уязвимого места», от чего лохматый, пролетев метров пять, уткнулся носом в землю, потеряв сознание от смеси боли и наслаждения.

— Может быть, его к крыше привязать? — вслух озадачился я, но тут же удивился — что розовая Никси, лихорадочно одевающая майку-алкоголичку, что Катарра, побледнев, замотали головами.

Оставив на улице портниху, взявшую от гоблинши предоплаченный заказ по транспортировке ушибленного парня куда-нибудь в тихое место, мы начали трамбоваться в танк… под горестные стоны танкистки, так как все натащенное внутрь шмотье, превращающее внутренности боевой машины в любовное ложе повышенной комфортности, со свистом летело наружу. Когда непотребные вещи были убраны, то наша команда с относительным комфортом смогла утрамбоваться внутрь вся. Но пукать тут все равно никому не стоило.

Танк, утробно порычав пару минут, бодро двинулся с места.

— Ох и жопа нам будет без стрелка, — качала головой розововолосая Никси, успевшая нацепить на себя что-то вроде шорт и расстёгнутой рубашки, — Ох и жопа!

Относительная нагота её абсолютно не смущала.

Танк, несмотря на свой вопиюще пошарпанный вид, вполне исправно тарахтел, набирая скорость. Его механизмы, в отличие от обшарпанного внешнего вида, были в куда лучшем состоянии — в рёве двигателя не слышалось ни чихания, ни стука. Я, чтобы не терять времени даром, согнал Саяку с места заряжающего, занимая его собственной персоной.

— Так, — перешёл я на деловитый тон, — Ну-ка расскажи мне, красна девица, куда пихать, куда целиться и, самое главное, в кого стрелять?

— Куда пихать…, - мечтательно закатила глаза эта… эта, — Знаешь, а ты мне напоминаешь моего парня!

— Бывшего или этого, ушибленного? — помимо воли поинтересовался я.

— Будущего!

— Обломись! — а это уже хором выкрикнули… почему-то трое, а не только Саяка с Тами. Танкистка присвистнула, вытягивая тонкие губы трубочкой, а затем… облизнулась.

Но, к счастью, впереди нас действительно ждала какая-то жопа, поэтому похабно раздетая розововолоска принялась вполне доступно объяснять мне «куда пихать». Я впитывал знания, хоть и несколько был отвлечен тем, что все окружающие тоже начали похабно раздеваться. Пришлось вскоре последовать их примеру, поняв легкоодетость нашей водилы — в танке становилось не просто жарко, а прямо-таки как в бане. Экспресс-курс молодого заряжающего был продиктован Тами, как наиболее компактной из доступных девушек (поручик, отставить!), а я, впитав нехитрую науку «повертел, покрутил, бабахнул», начал слушать нервное объяснение от Катарры, насчет того, в кого именно предстоит стрелять.

В нашем случае, бодрый старый танк бежал не просто по каким-то обычным пещерам, а по самому настоящему аустоламбскому подземелью, населенному… орками. Только не обычными зелеными ребятами под два метра с большим размахом плеч и квадратными нижними челюстями, а подземному подвиду классических исекайных орков — с свиными пятачками и большими пузами. Были эти дети тьмы агрессивны, нападали целыми пачками, хорошо адаптировались к чему-угодно, а что было хуже всего — были нищими как саратовские полиграфкомбинаты. Ну те самые, где использовались компьютеры, выкованные молотами американцев еще в холодном 94-ом году.

То есть, практического интереса эти пещеры ни для кого не представляли, чем-то поживиться тут было нереально, а вот потерять больше, чем жизнь — запросто. Мелкие и пузатые свинодемоны, которых японцы почему-то назвали орками, были просто до невозможности похотливы. И обладали широким арсеналом приемов, уловок и подручных средств, чтобы брать добычу живьем для последующего употребления её… насмерть. И после.

Стрелять же мне предполагалось ни во что иное, как в баррикады, которыми предприимчивые похотливые засранцы перегораживали дорогу танкам контрабандистов. Хоть одна хорошая новость — по баррикаде как-то очень сложно промахнуться!

— Быстрее, быстрее! — нервно поторапливала вспотевшая Царица свою горемычную подчиненную, — Надо уехать достаточно далеко, чтобы нас не услышали!

— А я ему говорила тоже: «быстрее, быстрее», но вот немного не успели! — сварливо отгавкивалась та, — Как чувствовала!