Ушастыи призрак (СИ)

— Да! — крикнула девушка, бросаясь в соседнюю комнату. Там что-то загремело и, кажется, посыпалось на пол, — Да, Мишаня, все правильно, рули сюда. Адрес помнишь? Умничка. Давай, я одеваюсь.

В черандака полетели мягкие черные штаны, странно узкие. Софья Павловна решила, что они будут велики? Кем бы не служила барышня, явно — не портнихой. Он в них точно не влезет, даже если втроем засовывать.

— Давайте, упаковывайтесь, с молнией я помогу. Через пять минут, мне еще краситься...

Черандак многое забыл, еще больше не знал. Но заблудиться в штанах, какой-то поддевке и мягкой шерстяной тужурке без бортов — нужно вообще головы не иметь! Он даже с хитрой застежкой на гульфике умудрился поладить...

— Готовы?

Он повернулся — и едва не сел мимо стула. Глазами хлопнул беспомощно, схватился за косяк. Тремя часами раньше в подворотне он защитил от хулиганов симпатичную, но довольно заурядную барышню со вздернутым острым носиком, пухлыми губами и растрепанной челкой.

Сейчас перед ним стояла... дива. Появись такая в его прошлой жизни, офицеры бы стрелялись на дуэлях, а гимназисты — просто стрелялись.

Высокая грудь, тонкая талия, длинная, какая-то нервная спина и хрупкая, но пугающе-уверенная линия плеч. Огромные ясные глаза, дерзко спущенный на плечо локон и маленькое ушко с тонким золотым колечком.

Черандак даже не понял, во что она была одета. Во что-то... Внезапная женская красота — как свет в глаза. Ошеломляет и дезориентирует.

— Софья Павловна, — только и смог произнести он, — а... картуз? Или фуражку?

*ЧЕРАНДАК — водяной дух

ГЛАВА 18

— Проверка? Какая еще проверка? Налоговая была три дня назад. Пожарники шарились вчера, все перевернули, накидали замечаний...

Павел Понашевский потер виски. В больнице он честно отсыпался, добирая то, что недоспал за полтора тяжелых года. Так хорошо выспался, что даже уходить не хотелось. Почти созрел принять любезное приглашение доктора на парочку дополнительных обследований. Уж точно нашли бы чего надо, чтобы на месяцок забарикадироваться в каком-нибудь санатории.

— В этот раз Роспотребнадзор пожаловал, — секретарь, бессменная со дня основания фирмы, Ольга, поджала губы.

— Основания? — Даже не возмутился, а удивился Павел.

— Причинение вреда окружающей среде.

— Чего? — Понашевский даже привстал, чувствуя, как сама собой отвисает челюсть.

Видимо, у них с секретарем и личным помощником была какая-то глубинная, мистическая связь: чем больше вытягивалось лицо и Паши, тем сильнее поджимала губы Ольга.

— Они что, вчера родились?

— Нет. Сегодня, — фыркнула женщина, цитируя известный мультик.

— Это смешно.

Действительно, впору было обхохотаться. Нет, если подойти формально — лакокрасочное предприятие... Естественно, оно причиняло вред природе. Но этот вопрос давно был и поднят, и опущен в колодец несбывшихся надежд "зеленых". А сверху завален дотациями на разные проекты, благотворительные и не очень. В народе такие вещи называли просто — откаты.

— И... что нового они собираются здесь найти?

— Пока затребовали только документы.

Павел помотал головой. Все это было немного странно.

— Предоставить? Или задержать?

— Под каким предлогом?

— Принтер сломался, — пожала плечами Ольга.

— А о том, что документацию можно предоставить в электронном виде, мы, типа, не догадались.

— Куда уж нам, лапотным...

— Действуй, — благословил Паша, — перед тем, как отправить папки с курьером, пересмотрите все вместе с замом по безопасности и юристом. Все более-менее сомнительное изымай, спросят — дошлем. Проверка длиться десять дней, формально — вполне можем потянуть кот за бубенцы. И, Оленька, вызови сюда Багрова. Как можно быстрее.

Помощница, как образцово-показательная золотая рыбка, ничего не сказала, лишь хвостом махнула и выплыла из кабинета, ступая совершенно бесшумно, не смотря на шпильки, которые, по идее, должны были цокать по ламинату.

Не цокали.

В свете всей мистики, которая вдруг начала твориться вокруг фирмы, впору было и этот факт записать в подозрительные.

...Антон появился только через два часа и принес с собой запахи бензина, нагретого пластика (долго ехал по жаре? сидел в засаде?), дрянного кофе из тех, что наливают в бумажные стаканчики и дорогущего, как донорская почка, мужского парфюма.

Паша невольно фыркнул — в этом был весь Багров, что называется: не прибавить, не отнять. Ботинки за пятьдесят тысяч, штаны за три рубля без скидки.

На стул он не сел, а рухнул. Под глазами безопасника залегли тени, скулы, казалось, вот-вот прорежут сухую кожу. Но воротник белой рубашки был безупречен... с собой он их возил?

— Где горит? — буркнул он, — И, если можно, без превью. Мы Кенига пасем.

Понашевский подобрался.

— Все-таки прилетел?

— В пять утра. На вокзале его встречала только женщина. У меня в разработке. По документам — глава филиала их благотворительной шарашки. Машина с шофером, одета на миллион, но дикие деньги в глаза не лезут, все пристойно. Рожа каменная.

— Держать умеет?

— Может быть и это. Но, скорее всего, подтяжки.