Ущелье алмасов. Повесть

Она сделала знак - и вот все всадницы взметнули копья. Деревянный щит стоял прислоненный к камню. Всадницы выхватили из-за спины лук и стрелы. Знак - и тучи стрел, пронесясь по воздуху, впились в щит.

- Браво! - не вытерпев, восторженно забил в ладоши Телятников. - Браво, амазонки!

Мгновенно в долине наступила тишина. Девушки сбились толпой. Молодая китаянка, командовавшая этим удивительным отрядом, изумленно подняла голову и увидела кинооператора. Шутя она погрозила ему плетью. Но разве это могло остановить пылкого Те лятникова! Он мигом скатился вниз, подбежал к ней и схватил за стремена. Со смехом и испуганными криками ускакали девушки.

Китаянка была заметно раздосадована. Она что-то сказала кинооператору, но он ее не понял. Тогда она, тронув коня, взмахнула лассо. И опять, как вчера, Телятников, связанный, рухнул на землю.

- Оставьте, - взмолился он, - оставьте, ваши трюки… Нельзя же повторяться.

Жалобный тон, с каким Телятников промолвил эти слова, по-видимому, тронул девушку. Проворно соскочив с коня, она подбежала к пленнику, развязала петлю и усадила рядом с собой.

- Спасибо, - поблагодарил Телятников. - Как тебя зовут? - осведомился он. - Я хочу знать твое имя, чудесная девушка.

Улыбаясь, китаянка молчала.

- Меня, - указал на себя оператор, - зовут Андрей Телятников. - Андрей, - повторил он. - Андрюша… Меня - Андрюша.

- Ан… Ан… - с трудом повторила девушка.

- Андрей… Андрюша. А тебя?

И девушка поняла.

- Лю, - ответила она и, устыдившись, закрыла рукавом лицо.

- Великолепно! Вот мы и начинаем сговариваться. Хочешь, я увезу тебя в Ленинград, в Москву?

- Москау… Москау, - вздрогнув, вскочила на ноги китаянка. - Москау.

- Москва!.. Да, это наша столица.

- Москау, - мечтательно произнесла китаянка.

И так до зари они просидели на камнях. Нужно ли было им знать язык друг друга?

Восторженный Телятников говорил без умолку. На восходе солнца, взявшись за руки, они шли по горам, и только испуганный крик Джамбона заставил Телятникова побежать к палатке.

- Что бы это могло значить? - дергаясь от волнения и показывая Висковскому обрывок бумаги, едва не кричал Джамбон. - Слушайте, я прочту вам эту записку. Я нашел ее у изголовья. О, Ли Чан, как ты посмел!

С трясущимися губами профессор начал читать:

- «Дорогой мой господин и благодетель! Я на время покидаю вас. Умоляю, не пытайтесь узнавать, куда я скрылся. Где бы вы ни были, я к вам вернусь. Если вы уедете из Алмасских гор, я все равно скоро буду с вами. Тысяча лет благоденствия. Преданный вам ваш до забвения Ли Чан»… Куда он скрылся? - с горечью воскликнул Джамбон.

- Успокойся ученый, - послышался голос позади Все обернулись и увидели Лю Ин-сина.

- Он вернется. Он покинул тебя, но… так надо…

Не смея расспрашивать вождя партизан, Джамбон умолк.

Взошло солнце, и два человека, покинувшие горы, этот момент были далеко в пустыне.

* * *

Ли Чан и сын вождя партизан Ван Дзе-лян на конях пересекали пески. Они ехали без припасов и воды, к вечеру Ван Дзе-лян, остановив коня, сложив руки, крикнул, подражая реву барса. И ближний бугор зашевелился. Расступились и упали кусты саксаула. Человеческая голова вынырнула из песков.

- Нам дадут воду и свежих коней, - спокойно казал Ван Дзе-лян. - Привет, друзья! - крикнул он. - Привет вам от старого Лю Ин-сина!

По целому ряду соображений нам не следует описывать путешествия двух китайцев - Ли Чана и сына вождя партизан.

«Пустыня живет», - вспомнил Ли Чан слова Лю-Ин-сина, и он убедился, что всюду в тайниках песков существуют посты партизан. По зову Ван Дзе-ляна в песках и камнях, в зарослях саксаула, из-за курганов появлялись люди. Молодой китаец передавал им привет вожака горных воинов, и глаза людей пустыни загорались радостью. Они выносили им холодную воду, сушеное мясо и меняли коней. Каким образом они существовали в знойных песках, для Ли Чана осталось тайной. Он думал лишь о цели путешествия. Однажды, к концу четвертого дня пути, им повстречался стремительный всадник.

По обычаю степей и пустынь, встречный человек должен был остановиться, но этот всадник, не обратив внимания на наших путников, промчался мимо.

- Гонец, - объяснил Ван Дзе-лян. - Он скачет к Лю Ин-сину. Он в два раза быстрее нас совершит этот путь.

…На исходе шестого дня кончилась пустыня. На горизонте в тумане засквозили силуэты домов небольшого города.

Ван Дзе-лян соскочил с коня:

- Отсюда ночью мы пойдем пешком… Ночью нам принесут одежду, и мы станем неузнаваемы.

ЧТО ПРИВЕЗ ГОНЕЦ

Джамбон никак не мог привыкнуть к отсутствие Ли Чана. Он часто жаловался, как ребенок, растерянно оглядывался по сторонам, точно что-то забыв или потеряв, и Висковский насколько мог старался рассеять грусть и печаль старого ученого.

Ночами Телятников осторожно покидал ущелье и только на заре возвращался к палатке.

На шестой день жизни в ущелье Алмасских гор наших друзей настигло потрясающее несчастье, перед которым все минувшие переживания - нападение фашистских пилотов и похищение Грани - показались им ничтожными.