Ущелье Шорохов

Как оказалось, ребята уже не раз приезжали к нам оборудовать подобные «библиотеки на природе», но все они находились в труднодоступных местах. Например, до самой дальней добраться пешком можно только через четыре дня после старта похода. Путь пролегает через горные тропы, перевалы и речки. Не каждый подготовленный и умудренный опытом турист справится с походом такой сложности. Скользкие камни, холодный ветер, раннее наступление темноты и дикие животные – по итогам всё против тебя. И когда дойдёшь до нужной точки маршрута, где эти молодые люди и оставили сюрприз, то там не то, что читать не захочется, а, наоборот, поскорее бы домой! Желательно, на вертолёте, а ещё лучше телепорт. Добраться до дома, лечь в кровать, укутаться в плед, и чтобы никто не донимал. Сон, а перед этим горячий чай или какао – единственный шанс не слететь с катушек. И то, восстановиться получится с трудом. Но, скорее всего, в следующий раз прошедший неудачный опыт заставит тебя остаться дома, нежели выйти не то, что в поход, а даже на улицу. А домоседство, это уже как смертный приговор.

Митя знал, о чём говорил. Его и в школе-то попробуй, заставь на улицу выйти! А как поступил в университет, разругался со многими друзьями, так на улицу не выходил. Что касается даже самых маломальских походов на природу, то здесь сразу мимо. Лучше дома.

Тут, конечно, назревает очевидный вопрос: и как тогда пакостить, если не готов даже к таким мельчайшим трудностям? Как быть в случае чего, если полиция и ФСБ будут за тобой по лесу охотиться с целью убить за написанную в газете правду (это, конечно, фантазии, но у нас в стране всё возможно)? Вдруг придётся ему делать репортаж о партизанах каких-нибудь или отшельниках? О партизанах репортаж точно принесёт Мите мировую славу. А ленивым Олимп журналистской славы не покоряется.

Но не столько ему платили, чтобы ноги в кровь стирать ради такого, пока что кажущегося пустяковым, материала.

Так что если эта новая точка находится где-нибудь в глубине Хибин, то Митя сразу для себя решил – лучше от задания отказаться.

Да, последние полтора года жизни Митя провёл внутри четырёх стен и долгое время не горел желанием куда-нибудь выбраться. И недоброжелателей в городе достаточно, и денег нет, и друзей почти нет. В таких условиях выход на улицу будет больше выглядеть какой-то глупостью в глазах других людей, особенно обожающих проводить время в кругу больших и шумных компаний, нежели обыденным, нормальным явлением. Ибо, как можно вообще проводить время в одиночку, не пытаясь каждый день знакомиться с новыми людьми, тусоваться, заниматься сексом, в общем и целом, получать удовольствие от жизни? С ума же сойдёшь!

Короче говоря, Митя был типичным интровертом с кучей тараканов в голове, благодаря чему в обществе вёл себя странно. Люди не понимали его, зачастую боялись, вследствие чего завести новые знакомства для него было невероятно трудны. Прошлое тяготило, а будущее до сего дня было туманным и неопределённым. И это ещё мягко сказано! Когда в течение полутора лет тебе отказывают в работе, друзья отворачиваются, а противоположный пол смотрит свысока, не задуматься о суициде хотя бы раз в день – истинный личный героизм.

Один плюс. Отсутствие работы и, как следствие, чёткого расписания на день, подарило Мите такую свободу, о которой любой другой мог бы только мечтать. Засыпай когда захочешь, гуляй днём, гуляй ночью. Живи на шее, а не зарабатывай сам. Секрет прост – просто выброси часы на помойку. И тогда никто тебя не потревожит. А внезапный форс-мажор, наоборот, станет для героя неожиданным приключением, которых на самом деле интровертам довольно часто не хватает. Героическое преодоление трудностей, будто скинутая гора с плеч после миллиардов убитых нервных клеток, невероятно приободряет, придаёт сил и повышает самооценку. Так что безалаберность и безответственность в чём-то даже чуточку полезны, несмотря на очевидные недостатки.

Следствием проблемы был вообще в принципе патологический страх выхода в свет, который Митя преодолевал с невероятным трудом. Разговаривая по телефону с очевидцами какого-либо происшествия, будто заново учился говорить. Страх неверно выдавленного слова и, как следствие, высмеивание со стороны окружающих тяготило, мешало работать. Отсутствие обаяния, незнание секретов общения с противоположным полом многократно утяжеляло труд Мити, как журналиста. Брать интервью у женщины? Да лучше убейте! Уже в школе эти кровососы всю нервную систему заставляли работать на последнем издыхании. «Пусть ещё хоть одна попробует высмеять или сказать нет – убью…» – сказал бы Митя, но, зная, что по жизни и мухи обидеть не сможет, больше смеялся над собственными мыслями, нежели желал претворить их в жизнь.