Ущелье спящего дракона

Юлдаш извлек из своей сумки подзорную трубу, нацелил ее на совещающихся «троглодитов».

— Судя по их настроению, дикари собираются и нас зажарить на костре.

— Значит, мы сознательно лезем в пасть людоедов? — всполошилась Вика.

Бибимо испуганно призналась:

— Что-то у меня пропал аппетит из-за этих браконьеров.

— Это плохой браконьер, — сказал Джонни Старт. — Хулиган…

— А хороших браконьеров и не бывает, — поправила его Лола.

— Не будем торопиться с выводами, — сказал Вундергай. — Сначала попробуем выяснить, что там за маскарад.

— Так! — командует Ангелина Великановна. — Осторожно спускаемся.

«Троглодиты»

Переходили висячий мост, медленно ступая по боковым опорам и держась за троссовые перила, по-альпинистски связавшись одной веревкой. Мост вздрагивал, мотался из стороны в сторону, словно качели. Река под ногами бурлила, пенилась, притягивала. Слегка кружилась голова, а приближающийся берег уплывал куда-то в сторону.

Колобок дважды чуть не сорвался, повисая на веревке. Преодолела опасные метры и Бибимо, хотя через каждые три шага повторяла: «Ой, мамочки!» Вику пришлось переправлять вместе с преданными телохранителями — братьями Кучкаровыми. Лолу с джентльменской преданностью сопровождал Джонни Старт. Эльза проследовала за вожатым-инструктором с невозмутимым спокойствием, и если бы не пришлось держаться за перила, она непременно воспользовалась бы и этими минутами, чтобы поработать спицами. Что касается съемочной группы, надо признаться, она самоотверженно выполняла свой долг: носилась по обеим берегам, лезла по пояс в бурлящую речушку, скакала по мокрым камням. Спагетти, промокнув до нитки, бесстрашно мотался в бурлящем потоке, стараясь запечатлеть момент перехода речки во всех ракурсах. Да и Аяр не отставал.

«Троглодиты» все это время с напускным безучастием наблюдали за нежданными гостями. Девушки сидели на камне и что-то жевали, их приятели развалились возле костра. Вероятно, они надеялись, что туристы, переправившись через речку, пройдут дальше по берегу, но те, как нарочно, прямо под носом у них принялись приводить в порядок свою форму и рюкзаки.

— Салют, — поприветствовал Вундергай «троглодитов». — Завидная у вас добыча.

— Мм-м… — промычал Бизон и, ткнув палкой в зажаренную тушу, сказал: — Дары природы — зверь домашней породы.

— Попросту говоря — баран, — поспешно вставил Плешивый и многозначительно посмотрел на Бизона.

— Странная анатомия у вашего барана, — усомнился доктор Фарадж.

Плешивый скривил рот:

— Мы же его столько жарили на костре… А вы проходите, рассаживайтесь. — Он помахал своим подружкам. — Эй, принимайте дорогих гостей — на всех хватит мяса и костей.

Долговязый поднялся и медленно на полусогнутых ногах прошаркал к Спагетти, который обзорно снимал все вокруг.

— Маэстро, прекратите вмешиваться в нашу личную жизнь…

— Личная жизнь — в вашем личном доме, дорогой товарищ отдыхающий, — включилась Ангелина Великановна, — а здесь заповедная зона, все государственное, Вы знаете, что охота на территории заповедника запрещена? — спросила Ангелина Великановна, гневно глядя на Долговязого.

— Мне не нравится ваш тон, товарищ воспитатель, — вызывающе ответил Долговязый. — Тем более, что мы со дня рождения знаем, что такое хорошо и что такое плохо. Вам нельзя сердиться, вы сразу превращаетесь в фурию. Учтите, дети станут вас бояться.

— Послушай, — предупреждающе сказал Вундергай, — не знаю, кто ты по образованию, но по характеру, вижу, хам.

— Не обижайтесь на этого парня, он пошутить хотел… — захлопотал Плешивый, поправляя надувные матрацы. — Садитесь, гости дорогие, — подобострастно воскликнул он. — Правда, сервировка у нас примитивная, но зато пища полезная.

— Баранчика перед дорогой зарезали, свеженький, — охрипшим голосом сказал Бизон, ни к кому не обращаясь. — На себе тащил сюда…

— Шкура медвежья! — возглас Аяра заставил всех оглянуться. — Совсем свежая, смотрите! — юнкор вышел из-за палатки, волоча шкуру, ту самую, в которой во время танцев носился по лужайке Плешивый.

Ребята с вожатыми-инструкторами окружали медвежью шкуру. Доктор Фарадж обследовал ее со всех сторон и сделал заключение:

— Это медведица. Шкура снята не более трех часов назад…

— Топтыжкина мама! — с тихим ужасом произнесла Лола. — Они зажарили ее на костре!..

Плешивый прямо-таки взвился от этих слов:

— Какую еще маму? Мы нашли ее в расщелине. Она, видно, с обрыва сиганула и, естественно…

— А кто вам позволил разделывать ее? — спросила Ангелина Великановна.

— Зачем так строго, товарищ начальник, — переходя на миролюбивый тон, сказал Плешивый. — Во-первых, мы хотели оказать пострадавшей первую помощь…

— А, во-вторых, решили сожрать ее, — вырвалось у Колобка.

Плешивый медленно повернул голову в сторону сказавшего это, выпустил из зрачков ядовитые стрелы ненависти, криво улыбнулся:

— Надо говорить «кушать», а не «жрать». Чему только учат вас в школе? Ай-яй-яй, малыш…

— Если не мы, то ее грифы или шакалы растерзали бы, — вставил слово Бизон. — Зачем добру пропадать?..

— Тем более, что медвежатина полезна от многих болезней, — поддержал Долговязый.