Ущипни меня. Сказка на ночь

Но ждать я уже не могу. Она стоит прямо в полоске лунного света, демонстрируя мне свои прелести, и у меня зубы сводит от возбуждения. Звякает бляшка моего ремня, я буквально падаю на колени и, отодвинув в сторону тонкую полосочку кружевной ткани, вхожу сзади. От неожиданности Танечка издаёт приглушённый возглас и лепечет, что ей больно, хотя мобильник из рук не выпускает и ещё несколько секунд честно пытается дописать маме сообщение. Мой телефон тоже вибрирует где-то в кармане – наверное, это звонит приехавший водитель. Брать трубку я, конечно, не буду: во-первых, мои руки заняты, а во-вторых, что мне ему сказать? Извини, друг, я знаю, что ты уже ждёшь, но мои планы, похоже, резко меняются, я прямо сейчас трахаю сзади обалденную девочку, и поэтому грубо нарушаю нашу договорённость?.. Грубо. Резко. Трахаю… Я сам себя не узнаю.

Прерывисто дыша, я провожу рукой по её выгнувшейся спине – по нежной, пышущей свежестью, коже, которая снова покрывается сексуальными мурашками. Её влагалище узкое, даже слишком, а ещё короткое, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы снова не сделать ей больно. Наверное, у меня плохо получается, потому что время от времени она всё же еле слышно вскрикивает. Её ногти впиваются в ворс ковра, а попка тщетно пытается от меня «убежать». Чего же она хотела, я высокий – почти метр девяносто – и все части моей фигуры пропорционально увеличены в размерах. Она же ниже меня сантиметров на тридцать точно – настоящая дюймовочка, даже немного её жалко, ведь я слишком пьян, чтобы быть ласковым.

– Макс… – ноет она. – По… ос… торожнее!

– Да-а, скажи так ещё раз!

– Что?..

– Назови моё имя!

– Ма… аксим… ай!.. ну пожалуйста!..

Меня безумно это возбуждает – звуки моего имени, произнесённые её милым голоском, да ещё и с мольбой о пощаде. На тело начинают накатывать волны оргазма, я прерываюсь, пытаясь унять усиливающиеся ощущения, переворачиваю девушку на лопатки и, наконец, стягиваю с неё трусики. В её широко раскрытых синих глазах я замечаю слезинки, а губа в отчаянии закушена. О боже. Я обязательно пожалел бы её, если бы не вид этой торчащей кверху упругой, юной груди – такую большую и одновременно аккуратную я вижу впервые. Сколько ей?.. Я с трудом вспоминаю – кажется, двадцать.

– Ты восхитительная! Я… – я вхожу в неё снова, понимая, что никак не смогу отсрочить разрядку, – я сейчас кончу, прости.

Ещё несколько глубоких, головокружительных проникновений, и я со стоном взрываюсь, едва успевая выйти из неё. Моё дыхание сбивается, кажется, какое-то время я вообще не дышу, а потом медленно начинаю приходить в себя. Открыв глаза, я вижу, что забрызгал всё вокруг – как будто копил целый год и устроил Танечке настоящий потоп. Сперма блестит повсюду: на полу, на ковре, во впадине её плоского живота, на груди, и даже немного в растрёпанных волосах.

Она улыбается мне – это хорошо. Значит, не злится. Хотя злиться, конечно, есть за что: напал на неё, практически изнасиловал, при этом продержался не дольше пяти минут, а скорее всего даже меньше, и в итоге ничем кроме боли не наградил.

Мой член, не успевший ещё потерять твёрдость, словно извиняясь, выписывает вензеля вокруг её пупка. Она же вдруг лукаво прищуривается, медленно собирает в ладонь вязкую жидкость со своего тела и подносит ко рту. Жадно глотает её, с аппетитом облизывает пальчики и попутно следит за моей реакцией.

– А ты вкусный! – комментирует с довольным видом.

Чёрт, что она со мной делает?! Я бы прямо сейчас трахнул её ещё раз, но нам обоим не помешает немного передохнуть…

– Сейчас я тоже тебя съем! – вслух отвечаю я.

Я беру её, смеющуюся, на руки и несу в постель, потому что прекрасно понимаю: встать сама она ещё долго не сможет. Ложась на спину, девушка устраивается поудобнее и охотно раздвигает ноги, а я склоняюсь головой к её округлому, гладко выбритому лобку. Несмотря на причинённую ей боль, она довольно сильно возбуждена – её губы влажные и припухшие, а тело на прикосновение к ним реагирует осязаемым трепетом. Мой палец аккуратно раздвигает трогательную складочку и проникает внутрь, а язык прикасается к набухшему, затвердевшему клитору. Танечка ахает и заливается звонким смехом, изредка перемежающимся с громкими стонами. Она натянута словно струна, её бёдра напрягаются и приподнимаются мне навстречу, а с уст слетают звуки разной высоты и громкости: иногда это тихое рычание, иногда – острые несдержанные крики. Моя рука, ритмично двигающаяся внутри, полностью намокает, по ладони струится горячая смазка. Три года, значит?.. Вот теперь мне охотно в это верится. Я никогда раньше не видел, чтобы женщина так текла.

– Ты тоже лакомый кусочек, – говорю я, прервавшись. – И искренняя. Мне это нравится.

Но ей уже не до разговоров:

– Продолжай! – нетерпеливо взвывает она. Обхватывает обеими руками мою голову и притягивает её к себе, шире расставляя ноги.