Ушебти

– Ладно, не заводись.

– Слушай, а что, записывать не будем?

– Нет, Тони сказал, только обеспечить наблюдение и звук.

– Ну, ему виднее. Хотя, если там будет блондиночка, я бы записал.

– Нино…

– А я что. Как скажешь. Просто сюжет пропадет для истории.

– Замки проверил?

– Святая Мария, если Нино тут уже никому не доверяет, я подамся в парикмахеры.

– Перестань!

– А что, буду стричь молоденьких овечек на зеленой лужайке или доить козочек на закате…

– Дай карточку, я пойду проверю.

– И это называется друг, на которого можно положиться в любой ситуации. Не сомневайся, замок открывается абсолютно бесшумно, даже рядом не слышно… А пойдем вместе. Ты закроешь глаза и скажешь, когда я открою дверь. Если угадаешь, я отдаю мороженое.

– Ладно, не тарахти.

– Нет, ты сам хотел… Пойдем. Пойдем и проверим.

Их препирания прервал звонок сотового телефона, сообщивший о прибытии гостей. Двое мужчин устроились поудобнее в креслах и затихли перед двумя большими мониторам. Разделенные на квадраты, они показывали изображение от десятка камер, установленных в разных местах комнат соседнего номера.

Одновременно они услышали в динамике торопливые шаги и увидели на мониторах мужчину и женщину, буквально ворвавшихся в соседний номер и скидывающих на ходу одежду. Когда пара слилась в объятиях, Джино демонстративно прикрыл ладонью глаза.

– Слушай, она не зря так пялилась на меня, – воскликнул второй сицилиец. – Смотри, что вытворяет.

– Нино, ты что, никогда не видел, как занимаются любовью?

– Послушай, это нечто! Интересно, что ее так заводит. Оба молниеносно вскочили, когда из прихожей донесся звук открываемой двери.

– Свои, Нино, – спокойный голос Антонио охладил их пыл, – расслабься. – Дипломат вошел в сопровождении блондинки и черноглазой. – Выведи звук на наушники и дай Варе. Пока она будет на посту, мы пойдем и выпьем чего-нибудь на кухне.

– Босс, но вдруг техника откажет, – умоляюще пролепетал по-итальянски Нино.

– Это будет последнее, о чем ты узнаешь в этой жизни. Пойдем. Варя позовет.

Трое сицилийцев и Маша отправились на кухню, оставив девушку у мониторов с надетыми наушниками. Антонио поступил мудро, предполагая, что смотреть на подобные сцены в присутствии мужчин черноглазой было бы очень неудобно. А обстоятельства требовали полнейшей концентрации внимания. Варя должна была уловить момент, когда бельгиец приблизится к оргазму, но с таким расчетом, чтобы успеть вмешаться в ситуацию. Ситуация была и двусмысленной, и уникальной одновременно.

Прошло немало времени, в течение которого все собравшиеся на кухне ощутили небывалое возбуждение. Они старательно скрывали это, пряча глаза и шепотом рассказывая какие-то истории, заваривая то чай, то кофе… Но отвлечься от навязчивой мысли было просто невозможно. Первым не выдержал Нино.

– Слушайте, это какое-то издевательство. Я больше не могу сидеть тут.

– Я знаю одно средство, – улыбнулся Антонио. – Сто отжиманий… Лучше двести.

Неизвестно, кто из компании поставил бы рекорд в упражнениях, если бы не Варя. Смущаясь, она тихо подошла к Антонио и кивнула. Трое мужчин и девушка бесшумно выскользнули из комнаты, оставив Машу наблюдать у мониторов. Надев наушники, она застыла в кресле. Виденные прежде порнофильмы не шли ни в какое сравнение с тем, что происходило вживую. Зрелище было очень возбуждающим. Блондинка даже воровато огляделась, не подглядывает ли кто за ней.

Внезапно Маша услышала странные звуки в наушниках, заставившие ее окаменеть. Она все видела и слышала, но не могла пошевелиться. Только едва дышала. Голос был похож на Варин, но тембр был иной. Вкрадчивый и властный. Он усилился и уже диктовал. Пара, только что так активно предававшаяся чувственной любви, начала постепенно замедлять свои движения и тоже застыла. Было видно, как бельгиец явно сопротивлялся, борясь с невидимым врагом. Он даже повалился набок, чтобы высвободится от объятий Саши, но вскоре затих.

Экран беспристрастно показывал, как в комнату к паре любовников вошла Варя. Больше никто не появился. Она склонилась над кареглазым и, положив свои маленькие ладошки на его голову, начала что-то отрывисто произносить. Он явно сопротивлялся, выкрикивая что-то вроде рычания, но девушка была сильнее. Вскоре его попытки стали слабее, и он покорился.

Повинуясь приказам девушки, Ги сел, скрестив ноги, и посадил на них сверху Сашу. Эта пара стала похожа на учеников, постигающих азы плотской любви под руководством опытного наставника. Тантрическая сценка словно ожила в их исполнении. Ги положил свои ладони на спину Александры и стал их медленно поднимать от крестца к затылку, четко произнося странные звуки. Та затрепетала, словно агнец на жертвенном одре. Буквально выкрикнув в голос последние фразы, Ги замолк, свесив голову, а Саша, бессильно обмякнув, сползла навзничь.