Уши торчком, нос пятачком!

Но волку сложно было так резко остановиться: мешали темперамент, сводящий с ума аромат волчицы и излишнее возбуждение погони. И словно поняв или почувствовав это, Елена бесстрашно кинулась к моему зверю, попытавшись удержать. Это был настолько невероятный и неожиданный поступок, что даже я, все это время напряженно пытаясь вернуть контроль над зверем, растерялся. Однако мой белый Елену и ощущаемую в ней бурую волчицу не тронул. Наоборот, я почувствовал, что зверь начал успокаиваться, хотя все еще продолжал нервно подрагивать, отходя от погони.

А Лена продолжала обнимать моего волка, гладила его шерсть и, умоляя, шептала ему, прося, взывая именно ко мне:

- Андрей, Андрей, не нападай! Пожалуйста, умоляю, не делай этого! Услышь меня, успокойся, перекидывайся!

Тут неожиданно проявила себя и ее бурая, тоже вознамерившаяся вырваться на свободу. Это Лену напугало, поскольку продолжение своей просьбы она уже кричала практически в истерике:

- Я сама сейчас обернусь! Что тогда будет?!

«Мы повяжемся! - ужаснулся теперь и я. – Мой волк этот шанс не упустит!».

И настолько сильным был страх, что дал мне резкий всплеск силы, укрепив волю и позволив осилить собственного зверя, перехватив контроль над сознанием. И первое, что я сделал, заставил волка расслабиться, поменяв агрессивную стойку на более расслабленную позу, надеясь, что девушка поймет сигнал. Лена, плача уже от облегчения и оседая без сил рядом со мной на землю, все так же удерживала моего волка за шею. Мне же срочно нужна была свобода! Вместе с контролем над сознанием пришло и понимание того, что я натворил (стыд и рефлексию по поводу собственной несдержанности отложил на потом). На некоторое время отступило и состояние оглушающей и ослепляющей тяги к волчице (настолько сильным было охлаждающее действие понимания ситуации).

«Нас заметят!» - понял я. А значит, надо было максимально быстро покинуть это место. Вместе с бурой, разумеется.

Елена же, заметив мои попытки освободиться, свои руки убрала. Я тут же рванул в лес перекидываться (человеческий мужчина и так достаточно увидел), пока волчьи потребности вновь не накрыли меня с головой.

- Вызови «скорую», - вернувшись уже человеком, велел Лене. Это все, что мы могли сделать для ее… друга. Надо было срочно убираться от этого места, от этого парня… Волк вновь начал злиться.

Бурая понятливо, без звука протеста выполнила мое требование. Умница она! Любая другая на ее месте пыталась бы мне что-то доказать, упрекнуть.

- Уходим, - все, что смог выдавить из себя, разворачиваясь к лесу. Давление волка все нарастало, и витавший вокруг Елены аромат лишь усугублял ситуацию. Девушка мгновенно последовала за мной.

Мы сошли с дороги и углубились в лес.

- Перекинусь. Залезешь на меня, - слова давались мне с трудом, перед глазами все плыло – это мой зверь вновь прорывался к бурой. - Надо поскорее отсюда убраться.

И тут же перекинулся, надеясь, что быстрый бег хоть сколько-нибудь снимет изводившее меня напряжение. Лена, как и просил, забралась мне на спину. Как ни странно, это волка немного успокоило. И я понесся…

Вопреки ожиданию, пробежка до города помогла мало. Волк стал сдержаннее, но действовал более целенаправленно. Теперь он бешеным желанием распалял мое сознание настолько, что я уже не понимал, где мое ощущение Лены, где его – бурой. Ему была нужна эта волчица, возможность добиться ее. И чем больше я вдыхал ее, ставший еще более сильным, призывный аромат, тем отчетливее понимал, что не справлюсь. Победа моего белого – лишь вопрос времени… Совсем небольшого. Осознавать это было столь же сокрушительно, сколь и… интересно. Я всегда любил нестандартные задачи, а тут… Оставалось только одно. Обратить свою поразительную слабость перед этой слабой самкой в свою пользу! При этом и сам (себя я не обманывал!) был далеко не против сблизиться с девушкой. Да и если я не сделаю хоть что-то с этой сводящей с ума тягой к ней, опять сорвусь.

Смущало меня одно. И пока принимал ледяной душ, пытаясь хоть так взять себя в руки, все время размышлял об этом. Я не нравился ей как мужчина.

«В конце концов, у меня опыт! Неужели не сумею обольстить не видевшую жизни Волконскую?.. На самый крайний случай, я – ее альфа. Отказать не посмеет», - я был жалок и в полной мере осознавал это. Отправляясь на земли бурого клана, намереваясь развлечься распутыванием местных интриг, я и предположить не мог, что буду мучительно томиться по слабой самке и истязать себя сомнениями относительно связи с ней. Впрочем, она же была Волконской…

- Лена, - шагнув в спальню, решился я - Иди сюда.

Бурая с настороженным видом приблизилась, старательно не опуская взгляд ниже моего подбородка.

- Пойми меня правильно, - даже голос мой был жалким, - я сделал все, что мог. Но свои возможности переоценил. Сейчас я себе признался в этом и говорю тебе. Дальше будет только хуже: мы неизбежно повяжемся. Уже сегодня. Я не сдержусь. Поэтому выход я вижу только один.