Усиливая Боль (Переработанное)

Если после недели знакомства в интернете не произошло знакомства настоящего, то дело труба, думает Катя. Впрочем, осекается она, если оценить внешность девушки на плакате – а это истинная ведьма, рекламная улыбка которой не помогает скрыть и доли ее угловатости, - то можно понять, что даже обычное приглашение на свидание спустя целый месяц бессмысленной болтовни в месседжерах для такой мадам – манна небесная. И дело далеко не в псориазе.

Катю раздражает то, что совсем рядом с ней стоят и громко болтают на своем языке трое кавказцев. Или азиатов – ей не очень понятно, но суть остается прежней – ее нервирует тот факт, что она не понимает, о чем говорят эти незнакомцы. Заодно ее раздражают черепа на черных балетках сидящей на скамейке девушки. И череп, изображенный на рюкзаке в ее руках. И то, что она сидит, а Катя, уставшая от всего на свете, должна стоять. Катя действительно устала, потому что не высыпается уже которую неделю, не может уснуть раньше полуночи, а в выходные не может выспаться, потому что, проснувшись с утра, обнаруживает, что сон как рукой сняло, и доспать часиков до двенадцати, а то и восемнадцати, как бывало раньше, не выходит. Когда-то она радовалась тому, что ее никто не гонит с утра в субботу на фитнес и тренажеры, как это было при том ее парне, что занял наибольшую ячейку в ее жизни. Пыталась радоваться. Сейчас она готова была ради того, чтобы демонстративно, ради любимого поддерживать форму, вставать хоть посреди ночи, чтобы рвануть в спортзал, а в выходной с утра – тем более, поскольку спать уже не удавалось. А делать это для себя ей хочется в последние дни все меньше. И сейчас она не ощущает инициативу наверняка пойти в спортзал вечером столь же стойкой, как когда-то.

Небо над Пионерской проясняется. В любом случае, думает Катя в автобусе, везущем ее в сторону офиса, во всем важно чувство меры. Рядом с дверью автобуса стоит девушка, и ее рука, держащаяся за поручень, являет собой упруго натянутую на кости кожу, а коричневые массивные ботинки смотрятся совершенно несуразно на тонких, как камыши, ногах, и плащ, неудачно затянутый выше пояса, только подчеркивает излишнюю худобу. Кате не нравится и это, причем даже в большей степени, чем скромный животик, который вырос за последнее время у нее.

Уже на пути в офис Катя ощущает, как в ее виски начинает биться пульс. Головная боль усиливается, когда в мобильнике соседки по офису начинает голосить Элеонора из «Русского Размера», вторя голосу солиста своим «звезда разлуки». Кате кажется, что человека с таким мерзким музыкальным вкусом следует лечить электричеством. Поработав час над оставленной со вчерашнего документацией и поймав на себе гневный, но молчаливый взгляд зачем-то заходившего бухгалтера, она лезет в сумочку и после недолгих поисков извлекает на свет божий упаковку «нурофена». Выжимает из блистера две таблетки и кидает их в рот. Запивает остывшим кофе, поражаясь заодно тому, сколько мерзким стал его вкус. Выходит в туалет и там долго массирует руками и охлаждает водой лицо. Писает. Еще полчаса работает, и напряжение внутри нее все растет, и ей кажется, что должно произойти что-то, что окончательно ее сорвет, и она старается настроить себя на моральную готовность к этому.

- Кать, ты как?

С чего бы это ей приспичило интересоваться, думает Катя. Столь неожиданный вопрос выглядит тем более неожиданным из уст Олеси – не очень давно работающей в фирме светловолосой девушки в круглых очках, безмерно раздражающей Катю своей хронической идиотской улыбкой, появляющейся по любому поводу – от «Мы подняли темпы продаж на посреднической почве» до «Завтра конец света, и мы все умрем». Сейчас, думает Катя, не глядя на вопрошающую, на ней эта улыбка должна висеть во всю ширину.

- А что?

- Ну, может, вчера что было не так, а?

Катя оборачивается, уже приняв угрожающий вид, но ее немного обескураживает отсутствие на лице Олеси этой ее фирменной улыбки.

- В каком смысле?

- Ну, в смысле Яколева…

- Че? – Катя протягивает это настолько агрессивно, что Олеся отскакивает от нее, как от кипящего котла.

- Ну, он же вчера тебя на свидание звал…

- И что? Меня много кто зовет и много куда, это не значит, что я яшкаюсь со всеми подряд мудаками, особенно – такими, как Яковлев.

- То есть, тебя с ним не было вчера? – накаляет обстановку своим вопросом Люда – еще одна сотрудница-соседка Кати, женщина в возрасте глубоко за тридцать.

- Да вы вконец все свихнулись? – головная боль заставляет Катю дать выход искренним эмоциям. – С кем угодно, только не с ним.

- Господи, Кать, не нервничай ты так, ну ошиблись… - тушуется Олеся. – Ну, я подумала, вдруг ты что-то могла бы знать. Нас просили сообщать, ну, и…

- Кто просил? – Катя в отчаянии подпирает голову рукой и смотрит прямо на Олесю.

- Ну, когда ты отходила, полчаса назад, заходил паренек из полиции, вроде как давал указания сообщать, если кто в курсе, и говорил, что, мол, еще зайдут, если понадобится всех опросить, - пожимает плечами Олеся.

- А что случилось-то?