Ускользающая мишень

— Стоять! Не подходите! Я закричу… В этот момент она почувствовала тонкий укол в шею. Девушка дернулась от неожиданной боли, причиненной жалом иглы, попыталась повернуться, но ее уже крепко держали за руки. Хватка была стальной, и она поняла, что ее держит физически очень сильный человек. Аня ударила ногой, стараясь угодить нападавшему сзади в пах. Удар прошел вскользь, не причинив тому, сзади, особого вреда. И тогда человек с пистолетом стремительно приблизился к ней и наотмашь ударил раскрытой ладонью. Теряя сознание, Аня услышала его рассерженный голос:

— Ты что, не мог ее сразу вырубить?!

— Промахнулся, черт бы ее побрал!

— Я тебе дам — промахнулся.

— Кончайте! — вмешался тот, у которого был пистолет с глушителем. — И так нет времени, а они базар затеяли. Надень на нее наручники, а солдатиков этих убери…

Конец фразы Аня не разобрала. Она почувствовала холодную сталь на запястьях, раздался негромкий щелчок… И все, сознание девушки отключилось.

Она очнулась в ярко освещенном помещении и по шуму в ушах тотчас поняла, что вновь находится глубоко под землей — примерно на том же самом уровне, что и в прошлый раз. Но теперь это была не та комната, где вместе с ней соседствовала странная женщина-зомби. И одежда на Ане теперь была ее собственная, а не дурацкий балахон, больше похожий на саван. Она лежала на низкой удобной кушетке, под головой у нее находился мягкий валик.

Девушка инстинктивно прикрыла глаза рукой, мгновенно поняв: наручники отсутствуют. Что бы это означало? Поверить в то, что ее противники стали вдруг гуманистами, мог бы только очень наивный человек. Скорее всего, это обычный психологический ход, явная демонстрация полной уверенности в собственных силах. Что ж, если они этого хотят, можно им и подыграть. На всякую силу найдется другая сила, и имя ей — терпение…

Неожиданно свет заслонила чья-то тень. Раздался приятный баритон:

— Вы можете встать?

— Наверное, могу… — слабо ответила Аня. — Я не знаю.

Это был первый шар в чужую лузу. Пусть думают, что перед ними слабая дурочка.

— Попробуйте встать. — Мужчина подал ей руку.

Девушка оперлась, почувствовав сильную, уверенную кисть. Встала. Ее чуть шатнуло, но мужчина поддержал. Он был гораздо выше Ани, загорелый, с гордо посаженной головой и открытым добродушным лицом, лет сорока пяти, не больше. На широких плечах, словно бурка, небрежно лежал халат. Мужчина провел девушку к одному из кресел, стоявших возле журнального столика, помог сесть. Кивком головы Аня поблагодарила его. Кроткий внимательный взгляд на стены, и Аня лишний раз убедилась, что находится у тех же самых людей. Стены были обиты точно таким же звуконепроницаемым пластиком…

— Да, вы снова у нас, — подтвердил мужчина, располагаясь в кресле напротив.

— Я вижу… — Аня кивнула на пластик. — Боитесь, что могут услышать снаружи?

— Наоборот. Это сделано для того, чтобы не слышать, что происходит за стенами.

— Но ведь мы находимся глубоко под землей. Что же здесь можно услышать?

А теперь второй шар. Пусть думают, что она наивная дурочка.

— Очень интересные вещи, — улыбнулся мужчина. — 'Здесь можно не только услышать, но и увидеть… Впрочем, об этом еще рано говорить. Давайте сначала познакомимся. Меня зовут Сергей Иванович. А вас?

— А меня зовут Анна Геннадьевна, — кокетливо ответила Аня.

Третий шар. Пусть думают, что она к тому же и наглая дурочка.

— Допустим…

— Вы мне не верите?

— Ну почему же? Верю… У меня к вам много вопросов, но, прежде чем начать разговор, я хотел бы узнать, фамилию вашего непосредственного начальника. Сухоруков, Петровский, Зиновьев, Головач, Мамонов, Позин или Калиниченко? Который из них?

Мужчина перечислил эти фамилии спокойно, без ложного пафоса и выпендрежа, словно называл станции метро в Москве. Закончив перечисление, он с удовольствием закурил, и тотчас автоматически включился невидимый вентилятор.

Внешне на лице Ани Зверевой ничего не отразилось, но внутри у нее все оборвалось. Этот человек назвал фамилии руководителей семи основных отделов управления! Причем именно тех отделов, которые занимаются операциями, подобными той, в какой она сейчас участвовала…

Вот именно — участвовала! Похоже, операции настал конец. Все шары моментально выскочили из чужой лузы и, составив веселый хоровод, принялись в открытую нагло потешаться над девушкой…

Так тебе и надо! Кого хотела обмануть? В игре с такими мастодонтами, как спецслужбы, ни при каких обстоятельствах не следует считать себя умнее всех. Здесь ведь никогда не бывает простых решений, и каждая комбинация имеет как минимум! — двойное дно… Это что же получается? Что она находится у своих? Вот так вот, с ходу, назвать фамилии засекреченных людей мог только сотрудник управления. Или, например, цэрэушник. Но она же не в Америке, это точно!

И все же она не могла позволить себе признаться в очевидном!

— А вы что, их всех знаете?

— Да. И некоторых — очень хорошо.