Ускользающая темнота

Старая няня перестилала кровать в одной из палат:

– Ягодка моя, свет мой, как ты там, в морге-то? Страху-то небось натерпелась, кровинушка моя. Как только ноги тебя туда понесли? Никак бес рогатый попутал. – И принялась размашисто креститься и плевать через плечо.

Зоя терпеливо выслушала нянины излияния и сказала:

– Полиночка, золотая моя нянечка, не переживай. Видишь, все хорошо. И совсем не страшно было. Ко мне солдат пришел, добрый такой. Я только Надю там забыла. Кого можно попросить сходить за ней?

– Я сама схожу. Вот закончу стелить и схожу.

– Полиночка, ей там плохо. Надо быстрее. Ты скажи, у кого ключи, я попрошу.

– Ну что с тобой поделать. Постреленок. Только из морга, а уже шустрит. Завхозу, что дежурит, все ключи сдают. Не знаю, кто сегодня. То ли Людмила, то ли Никита Иваныч. Иди, на первом этаже должен быть.

– Спасибо, нянечка. – Зоя звонко чмокнула Полину в щеку. – А я хлебушек съела. Спасибо тебе.

– Приходи потом, кашки положу. Куском хлеба за весь день сыта не будешь.

– Хорошо, – крикнула она уже на бегу.

Никита Иваныч, дежуривший сегодня старый завхоз, выпивал, когда предоставлялась такая возможность. В больнице этого не одобряли, но на пьянство старика закрывали глаза. Во-первых, за много лет службы никаких промахов за ним не числилось, во-вторых, людей сейчас по пальцам перечесть, и уволить хоть и пьющего человека было бы непозволительно. Зоя быстро нашла комнатку, на двери которой висела табличка «Заведующий хозяйством». Приоткрыла створку. Вот и сейчас Никита Иваныч, с утра уже раздобывший спирт, мирно похрапывал на кушетке. Рядом лежала заветная связка. Подкравшись на цыпочках к столу, девочка стала ключи разглядывать – какой нужный, должно быть, самый большой. Не угадаешь. Только железная дверь совсем близко, а на другой висит крючок, так что, пока завхоз спит, можно быстренько проверить. Как можно тише она стянула связку со стола и, спрятав за пазуху, пошла на разведку. Нужный ключ нашелся почти сразу, к тому же их было два. Отцепив один, она вернулась и, тихонько положив все на место, убежала. Няне сказала, что ключи не понадобились и игрушку уже принесли санитары. Теперь надо дождаться ночи, чтобы растревоженная Полина вдруг не начала поиски.

* * *

Было совсем не страшно. Умершие солдаты, лежавшие на столах, почти ничем не отличаются от живых. С ними так же можно разговаривать, им можно показывать свои маленькие спектакли. Они даже лучше живых. Они уйдут к маме и смогут с ней разговаривать. Можно и самой уйти, но тогда папочка и Полина останутся одни и им будем грустно.

Игрушка валялась на том месте, где Зоя ее оставила.

– Прости, Надя, меня унесли, пока я спала. Пойдем, попросим Сашу передать маме письмо. – Держа в одной руке плавящуюся свечу, в другой куклу, девочка двинулась меж мертвых рядов. С переполненных столешниц свисали руки и ноги, удушливая вонь наполняла этот большой гроб. – Я не боюсь. Так и должно быть. Здесь страшно и грязно, а в другом мире красиво, чисто и светло. – Не увидев своего недавно еще живого друга там, где, как ей показалось, его положили, она стала искать, всматривалась, поднося пламя к серым застывшим лицам. – Неужели опоздала? Увезли в тот раз. Как отправить письмо? Никого знакомых. Как думаешь, Надюша, наверное, надо подружиться с кем-нибудь. – Поглядела вокруг. – Столько людей, кому же передать записочку? – Вот лежит человек, у него повязка на глазах, он не увидит. Вот парень с оторванными руками – нет, не ему. Вот этот похож на деда Матвея – широкое лицо, усы, борода, – передам ему. – Простите, пожалуйста, что тревожу. У меня к вам просьба. Вы не могли бы передать эту бумагу моей маме? Она очень похожа на Надю. У нее и платье такое, и косы. И глаза большие такие. – Поднесла куклу к восковому лицу. – Вы не перепутаете, она очень красивая и добрая. – Засунула записку в карман гимнастерки. – Спасибо вам большое. – И пошла к двери, но, прежде чем уйти, повернулась ко всем: – У вас тут так одиноко и тихо. Я еще приду, и мы покажем вам представление. До свидания. – Тихо скрипнули петли. Неслышно прошмыгнула по темному коридору маленькая фигурка. Ее мысли и душа уже не принадлежали этому миру. Придя к себе, она сказала Снежной королеве: – Ты очень красивая, но гадкая и злая. Тебе мало одного Кая, ты решила заморозить и солдат, но я-то знаю, что они живые, что им нужны доброта и забота. Я буду ухаживать за ними.