Ускользающая тень

Снова протискиваюсь в гущу толпы. Кто-то оторвал кусок ткани от рукава Фейна и наматывает на повреждённую руку в качестве бинта.

— Надо его к врачевателю отвести. Пусть рану зашьёт.

— Я отведу! — вызываюсь я, подходя к ним. — Я его знаю.

Никто не спорит. Все довольны, что есть на кого спихнуть неприятную обязанность. К тому же работники они опытные и рады возможности избавиться от двух криворуких новичков.

— Обратитесь к дежурному офицеру, — говорит охранник по-гуртски. — Он рядом с плавильней.

Делаю непонимающее лицо, и надзиратель повторяет то же самое на плохом эскаранском.

Перебрасываю руку Фейна через плечо — мы почти одного роста — и тащу его к лестнице. Фейн старательно изображает слабость, обмякает и виснет на мне. Надзиратель Арачи слегка отпрянул. Похоже, боится вида крови.

Поднимаемся наверх и идём по настилу, пока не скрываемся с глаз надзирателя. Там прячемся за двумя огромными баками, частью системы отстойника. Фейн сразу перестаёт изображать умирающего.

— Ты как, нормально?

— Не бойся, не подведу.

— Сильно ты себя порезал.

— Не рассчитал немного.

На разговоры нет времени. Надо спешить.

Между нами и кузнецами пролегает лабиринт траншей. Стараемся перемещаться только по ним, пригнувшись пониже, чтобы охранники не заметили. Когда те идут мимо, останавливаемся, садимся на корточки и ждём, пока они не уйдут. В озарённой отсветами пламени и золотистым сиянием руды темноте силуэты охранников напоминают призраки. Если всё-таки заметят, скажем, что у нас уважительная причина — ранение Фейна. Но тогда нас и правда отошлют к дежурному офицеру, совсем в другую сторону. К Чарну подобраться не получится. Тут никакие отговорки не помогут.

Но несмотря на дым и огромные размеры кузницы, пройти через неё так, чтобы тебя ни разу не заметили, невозможно. Заключённые в защитных масках глядят на нас из-за линз. Все, кто работает в такой экстремальной жаре, одеты в жаронепроницаемую кожаную одежду. Проносимся мимо ещё одной траншеи с отходами, вроде той, на которой работаем сами, потом мимо пресса, с оглушительным шипением превращающего металл в тонкие листы. Но заключённым и в голову не приходит нас задерживать. Никто здесь не донесёт охранникам, даже если увидит нечто совсем уж подозрительное. Все мы разные, но нас объединяет одно общее чувство — ненависть к гурта.

Когда добираемся до кузнецов, импровизированный бинт Фейна успевает промокнуть насквозь, и теперь кровь стекает по руке. Трудно сказать, много её или не очень. При таком освещении на тёмной коже рассмотреть это почти невозможно. Начинаю беспокоиться всерьёз. Это Фейн придумал пораниться, чтобы всех отвлечь. Как представлю, что он может умереть ради моего плана… Нет, об этом лучше не думать.

Вот и не думай, говорю себе. А теперь за дело.

Кузнецы работают на приподнятой платформе, в густой тени от гигантских агрегатов. Всего их четверо, Чарн и трое других. У каждого своя наковальня, молот и траншея с водой. В тюрьме часто шутят, что кузнецы ставят себя выше всех, но на самом деле они работают на возвышении, потому что так охранникам удобнее за ними следить. А то как бы заключённый не припрятал выкованный кинжал, чтобы потом пустить его в дело.

С кузнецов не сводят белёсых глаз двое часовых. Я знаю обоих, это Бал и Даки. Бал — тихоня, за это другие охранники над ним посмеиваются. А Даки известен тем, что постоянно ноет.

Чарн явно нервничает, на работе сконцентрироваться не в состоянии. Задействовать его — лишний риск, но другого пути нет.

Похлопываю Фейна по плечу, давая понять, что пора действовать. Фейн обходит платформу и оказывается с противоположной стороны. Шагает в проход, а я пока подбираюсь ближе к Чарну, стараясь, чтобы никто меня не заметил. Тут Фейн начинает кричать и звать на помощь. Он снова пользуется своей раной, чтобы отвлечь охранников. Делает вид, будто поранился только что. Охранники смотрят на Фейна. Даки медлит, переводя взгляд с него на кузнецов. Не решается покинуть пост. Но даже гурта не может просто смотреть, когда человек истекает кровью у него на глазах.

Даки спрыгивает с платформы и бежит к Фейну. Бал приближается к краю и наблюдает за происходящим, но никуда не уходит.

Впрочем, на такую удачу мы и не рассчитывали.

Чарн предупреждён и теперь высматривает меня. Машу рукой. Чарн неуверенно оглядывается на Бала, но я не даю ему шанса струсить и бросаю ключ.

Вот она, самая слабая часть моего плана. Но ближе подходить тоже нельзя, слишком рискованно.

В кузнице темно, да и Чарн особой ловкостью не отличается. Ключ выпрыгивает у него из рук и падает с довольно громким стуком. Чарн быстро опускается на колени и начинает шарить по полу. Бал уже почти обернулся на звук, но тут Фейн рухнул прямо под ноги подбежавшему Даки. Бал решает, что это зрелище поинтереснее.