Ускользающая тень

Новость заставила меня волноваться. Уроки борьбы были самыми трудными, требования предъявлялись высокие. Хотя справлялась я неплохо, в своей возрастной группе была далеко не лучшей. Так, крепкий середнячок. Зато блестяще умела вести переговоры, превосходила всех по ловкости, а также в практической и теоретической части обучения шпионским искусствам. В Академии уже разглядели мои основные таланты и в основном развивали их.

Зато Ринн был одним из лучших воинов. Даже не из-за роста и телосложения, хотя они тоже сыграли свою роль, а из-за техники. Некоторую медлительность Ринн компенсировал поразительной способностью предугадывать действия противника. В результате Ринн выработал свой собственный стиль, очень эффективный. Он был талантливым борцом, любил соревноваться и побеждать. Все в Академии считали, что Ринну нет равных, даже старшие ученики, многих из которых он уже мог побить.

В начале учебы мы тренировались с наставниками. Но этот этап мы переросли. Теперь дрались по-настоящему, и после тренировок болело всё тело.

Я не хотела бороться с Ринном по многим причинам, но в основном потому, что я его боялась.

У наставников была привычка составлять пары в произвольном порядке, но до сих пор нам везло. В предыдущий оборот наставник Алетт видел, как мы с Ринном ссоримся на одной из лужаек. Может, решил, что нам полезно будет выпустить агрессию, или просто проявил вредность. Вообще-то ученикам запрещалось заводить романы. Считалось, что это отвлекает от учёбы, к тому же создаёт конфликтную обстановку — вот как у нас. Наставник Алетт был человек непредсказуемый, подверженный перепадам настроения и капризам. Иногда это ужасно бесило. Я подозревала, что он свёл нас нарочно, чтобы посмотреть, как мы будем себя вести. Если между нами что-то происходит, на боевой арене это сразу проявится.

Едва услышав новость, девочки окружили меня и сочувственно заахали. Они знали, что меня не просто выставили против борца, который намного сильнее. Слухи про нас с Ринном уже давно гуляли по всей Академии.

— Главное — нечего с ним церемониться, — советовала одна. — А то он тебя вообще по стенке размажет.

— У них там что, крыша поехала?

— Такой здоровенный — и девушку бить! Как не стыдно!

Последний комментарий был, пожалуй, несколько преждевременный, но я возражать не стала.

— Ему же наставники велели, а отказаться он не может. Иначе его из школы выгонят.

— Не пойму, чего ты психуешь.

Это, конечно, Клиса, самая здравомыслящая из нас. Девочки её советов не любили, потому что Клиса всегда говорила правильные вещи, а надо было просто посочувствовать.

— На поле боя никого не волнует, девушка ты или нет. Не можешь побить противника крупнее себя, значит, в Кадровом составе тебе не место.

— Клиса, заткнись! — рявкает одна из моих утешительниц. — Не видишь, Орна переживает!

— Хозяева нас учат, чтобы мы стали бойцами высшей категории, — невозмутимо отвечает Клиса. — Глупо рассчитывать, что будет легко.

Остальные возмущённо качают головами, а Клиса, не обращая на них внимания, наклоняется ко мне и говорит:

— Знаешь, что надо делать? Думай про то, что тебя в нём бесит. Вспоминай каждый раз, когда он тебя разозлил или расстроил. Накопишь ярости — иди и сделай из него отбивную.

Совет был хороший, и я им воспользовалась. Сказала девочкам, что мне надо побыть одной, и пошла медитировать. Но в Комнате тишины главного здания Академии я искала вовсе не покоя. Повторяла основные мантры чуа-кин, с помощью которых можно направлять свои эмоции. Собрала вместе всю свою досаду, бессилие, растерянность, обиду — всё, что я чувствовала, когда Ринн был рядом. Училась злиться правильно. Следовало достичь оптимального баланса, иначе ярость не придаст сил, а, наоборот, ослабит. К шестому часу я сообразила, что надо делать. Оказалось, ярость действительно можно контролировать. Она бывает не только горячей, но и холодной. Комнату тишины я покинула, убедив себя, что и правда хочу задать Ринну по первое число.

Арена находилась на вершине плато, возвышавшегося посреди пещеры. Её окружали здания и сады. На самом деле арена представляла собой просто засыпанный гравием круг, который окружала стена из камней, торчавших кверху, будто обломанные зубы. Камни были покрыты яркими прожилками минералов — родонита, клиноклаза, целестина, отчего их поверхность сверкала. На арену вели три входа — проёмы в камнях, от которых тянулись спускавшиеся вниз по склону тропинки. Фонари на столбах усиливали естественный свет.

Арену окружили ученики, одетые в форму — простые серые мантии. Несколько наставников в алых облачениях, расшитых символами, указывающими на их статус, пришли понаблюдать за поединком. Наставника Алетта я заметила сразу — голова выбрита наголо, нос крючком, лицо покрывают узоры. И как всегда, сердито хмурится.