Ускользающие тени

И тут же случилось небывалое: женщина улыбнулась, изогнув лукавые губы, и одновременно протянула, вперед руку. По одному этому жесту Сара поняла, что незнакомка не только знает обо всех ее несчастьях, но и не имеет ни малейшего намерения осуждать ее. Напротив, странное существо излучало дружеское сочувствие. Совершенно сбитая с толку, Сара обнаружила, что она улыбается в ответ, откликаясь на дружеский жест среди холодного и жестокого мира. Она еще сильнее прижалась к стеклу, чтобы получше разглядеть неизвестную, и женщина подалась вперед и приложила к стеклу ладони. Затем видение поблекло, как будто, затуманенное дождевыми каплями, и через секунду исчезло.

Сара опустилась на кушетку, испуганная, но почему-то уже не чувствующая страха перед своим призраком или кем бы ни была эта женщина – так ясно та дала понять, что от нее можно ждать не угроз, а только теплоты и понимания. Звук приближающихся шагов вернул Сару в настоящее время, и сознание своего собственного плачевного положения поспешило возобновить свои жестокие муки.

Как было бы хорошо, думала Сидония, если бы она встретилась с Финнаном точно такой же, какой расставалась с ним, если бы она сумела полностью забыть про Алексея, если бы вся жизнь стала хоть немного проще. Но в реальности месяцы безвозвратно проходили, а прежние теплые отношения между ними так и не восстанавливались.

«Взрослые женщины не плачут», – повторила себе Сидония и принялась размышлять, изменилось бы что-нибудь, если бы она не предприняла столь рискованное похождение за время отъезда врача. Однако, так и не придя к твердому решению, она с величайшим нежеланием завела разговор о своем проступке во время их первого совместного ужина.

– В России я познакомилась с замечательным молодым скрипачом, – начала она, надеясь, что ее голос при этом остается самым обычным.

– Да, я читал об этом в газетах, – бесстрастно ответил Финнан, совершенно сбив Сидонию с толку.

– Как ты сумел?

– Многие франкоязычные канадцы получают французские газеты. Я читал о тебе статью в «Пари-Матч».

Сидония попыталась беспечно рассмеяться.

– Если я правильно помню, именно в ней скрипача называли моим игрушечным мальчиком.

Финнан взглянул ей прямо в глаза.

– Мой французский не так хорош, но могу утверждать, что там было подобное выражение.

Равновесие было восстановлено, и Сидония сидела молча, не в силах вымолвить ни слова, понимая, что это слово, каким бы оно ни было, может навсегда все испортить. Наконец Финнан заговорил:

– На другой день я нашел в словаре слово «игрушка». Там говорится, что это «предмет для игры, пустяк, вещь приятная или забавная на вид, но не имеющая большого значения».

Сидония улыбнулась и положила ладонь ему на руку.

– Нет, он имел для меня весьма важное значение. Полагаю, для кого-нибудь он стал бы просто необходимым, но я была не тем человеком, да и нужное время еще не пришло.

– Думаю, в отношении очень талантливых людей гораздо легче влюбиться в талант, нежели в самого человека, – с расстановкой произнес Финнан.

– Верно, меня привлекает талант Алексея, – честно ответила Сидония. – Он гениален, иначе не скажешь. Но он не может принадлежать только одной женщине – он достояние всех них.

Финнан усмехнулся и процедил:

– Это может быть весьма утомительным делом. Ужасный момент прошел и никогда бы не возвратился, Сидония хорошо понимала это, и все же оставалось сказать еще одну вещь.

– Должно быть, ты чувствуешь такую же любовь к таланту в отношении своих коллег-женщин. Как звали ту даму из вашей группы?

– Джинни О’Рурк. Да, я был безумно влюблен в нее.

– О, Боже!

– Единственное затруднение представлял черный пояс в карате у ее мужа.

Он весело усмехался, его глаза блестели, и было совершенно невозможно понять, говорит ли он всерьез или шутит. Сидония задумалась. Дальнейший путь по этой обрывистой тропе мог стать опасным для них обоих. Они достигли «опасного угла» Пристли и вполне благополучно обогнули его. На этом следовало остановиться.

– Все эти черные пояса – просто игрушки, если только их не держат помочи, – шуткой ответила она.

– Он их не носил, по крайней мере, насколько мне известно.

– Ну, тогда все в порядке.

Разговор был окончен, сложный вопрос прояснился, как и следовало ожидать. Теперь они могли вновь начать строить свою дружбу.

– Я слышал, как ты играешь, когда вернулся домой. Это было божественно, – произнес Финнан. – Ты не хочешь рассказать мне о том, как произошла твоя метаморфоза? Она как-нибудь связана с Сарой?

– Конечно!

И, как будто они болтали о своей общей знакомой, Сидония принялась рассказывать ему о различных видениях во Франции, завершив свое повествование описанием того, как она застыла в восхищении, слушая, как давно умерший музыкант исполняет мелодии другого века.

– Но тот, кого ты слышала, действительно был графом Келли?

– В этом я совершенно уверена. Его игра заставила меня полностью изменить все приемы.

– Боже мой, что за честь! Ты избранная среди смертных, Сидония.

– Знаю.

– Если бы не Найджел, все было бы хорошо?

– Откуда ты узнал о нем?