Ускользающие тени

Но ей уже ничто не могло помочь. Белая земля серые небеса закружились, слились, и Сара стала проваливаться все глубже и глубже в вихрь боли, которым затягивал ее в свое ледяное сердце, пока угасал бесцветный день и землю окутывал мрак.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

К счастью, один из садовников обнаружил ее лежащей в снегу и ради спасения жизни ее самой и ребенка немедленно позвал на помощь. Бесчувственную Сару перенесли в Холленд-Хаус, и там Кэролайн, едва бросив взгляд на свою сестру, приказала немедленно закладывать карету, чтобы везти ее в дом в Приви-Гарден. При обычных обстоятельствах она никогда бы не решилась подвергать Сару такому испытанию, но теперь, когда весь свет жаждал узнать, родится ли ребенок под крышей дома Банбери, у Кэролайн просто не оставалось выбора. Сидя рядом с обложенной подушками Сарой, испытывая мучительную боль при виде ее страданий, Кэролайн только молилась о том, чтобы их путешествие через снегопад не оказалось напрасным.

Ее надежды оправдались. Сару, стонущую в схватках, поспешно перенесли в постель, и известный акушер, Уильям Хантер, который втайне получил кругленькую сумму от лорда Уильяма Гордона, прибыл, чтобы принять младенца. Бдения старой невежественной повитухи, которая приходила к роженицам, прихватывая с собой табурет как символ своего ремесла, подошли к концу. В те дни роды у знатных леди принимал обычно либо сам Уильям Хантер, либо кто-нибудь из его учеников, известных под прозвищем «мужчин-повитух».

С помощью Хантера Сара родила на рассвете, 19 декабря, как раз тогда, когда сэр Чарльз возвращался с ночных развлечений в клубе. Слыша пронзительные крики новорожденного, доносящиеся из верхней комнаты, он элегантно пожал плечом и повернулся к леди Холленд.

— Значит, он родился здесь?

— Да, — Кэролайн взяла его за руку. — С вашей стороны это был великодушный поступок, сэр Чарльз. Я буду благодарна вам до конца жизни.

Чарльз печально взглянул на нее, и она впервые заметила, какими впалыми стали щеки Банбери.

— По-своему я еще люблю ее, вот в чем все дело.

— О, как жаль, что этот брак имел такое завершение!

— Это сущая мука, — прошептал Чарльз, и Кэролайн заплакала, не стесняясь, из-за того, что ее сестра вызвала такую боль у мужчины, который, несмотря на все сплетни о нем, повел себя как подобает благородному джентльмену.

— Вы подниметесь проведать ее? — спросила она сквозь слезы.

— Нет. Я должен приготовиться, ибо для меня ее присутствие будет настоящим испытанием.

Вспомнив, что он еще даже не знает, кто родился у Сары, Кэролайн добавила:

— У Сары дочь, хорошенькая малютка. Прошу вас сэр Чарльз, навестите ее, хотя бы в знак любезности! Роды у нее были не из легких.

Он в нерешительности застыл на месте, и Кэролайн, воспользовавшись шансом, взяла его за руку и повела по лестнице в спальню, где помещались мать сребенком. Пропустив Чарльза вперед, Кэролайн встала за дверью. Чарльз не мог смотреть на свою жену, и это потрясло леди Холленд, но склонился над колыбелью, улыбаясь невинному младенцу. Когда сэр Чарльз пригладил пальцем пушистый хохолок ребенка, Кэролайн поняла, что он будет любить малютку.

— Как вы назвали ее? — спросил Чарльз, спина которого еще нервно подрагивала.

— Я бы хотела назвать ее Луизой, если вы не возражаете.

Банбери в первый раз взглянул на Сару, и презрение, промелькнувшее в его глазах, больно кольнуло ей сердце.

— Ко мне это не имеет ни малейшего отношения, — холодно ответил он.

И Кэролайн, слыша все это, вздохнула и принялась размышлять, сколько времени этой чете, потерявшей свою любовь и предпочитающей мучиться отдельно друг от друга, удастся просуществовать под одной крышей.

— Пора идти, сэр, — тактично напомнила она. — Ей необходимо отдохнуть. Вы позволите заказать завтрак? Лично я проголодалась.

Чарльз устало кивнул.

— Я присоединюсь к вам. Доброго утра, мадам, — бросил он через плечо жене.

С этими словами мнимый отец новорожденного младенца вышел из комнаты.

Прочитав дневник от корки до корки, Сидония знала, что где-то в будущем ей суждено увидеть беременную Сару в слепящем снегопаде. Однако, читая эту запись, она была искренне расстроена тем, что невольно явилась причиной внезапного падения — ее вид настолько напугал Сару, что у той начались роды, и путешествие несчастной малютки Луизы Банбери в этот мир было вызвано одним из самых странных событий в жизни ее матери. Зная обо всем этом и твердо решив каким-либо образом постараться не слишком напугать женщину, Сидония оказалась совершенно неподготовленной к этому событию, когда оно, наконец, свершилось.

День приезда Алексея выдался жарким, но следующий был еще жарче. Поскольку наступило воскресенье, они подольше пробыли в постели, а потом, поднявшись, отправились в сад.

— Сегодня я думаю прозаниматься не больше часа, — решил русский, лениво позевывая. — Чтобы доставить удовольствие твоей соседке я приглашу ее послушать, конечно, если ты не возражаешь.