Ускользающие тени

По мнению Сидонии, концерт произвел самое лучшее впечатление. Вся иерархическая лестница влиятельных, людей России, в том числе один из потомков Романова, чудом оказавшийся в Москве в эти дни, устроила овацию. Но самые бурные аплодисменты вызвала вещь, которую она решила включить в программу в последнюю минуту, — пьеса Генделя в переложении Сидонии для клавикордов и скрипки. Сочетание звуков двух инструментов было ошеломляющим. Несомненно, Алексей был гением в своем роде. В его руках скрипка пела, вздыхала и плакала, к тому же он был наделен даром тонко чувствовать музыку любого времени, уверенно ориентируясь в мелодиях Ренессанса, барокко, классики и джаза.

Омрачало вечер только присутствие в зале группы английских парламентариев, хотя Сидония уже давно поняла: Найджелу известно, что она в Москве, так как афиши с ее фотографиями были расклеены повсюду. Но, едва начав игру, она позабыла о бывшем муже, а момент, когда Алексей в своем дурно сшитом фраке со скрипкой в руках поднялся на сцену, наполнил ее особым воодушевлением. Великолепный зал взорвался аплодисментами, выслушав блистательный дуэт москвича и англичанки.

Последующий прием был устроен в царской столовой. Объяснив, что это огромная честь, Алексей прошептал:

— Вы им понравились, мисс Сидония. Не все приезжие артисты удостаиваются такого внимания.

— Но это не только моя заслуга. Здесь множество других известных людей.

— Да, посланники, парламентарии и тому подобное. И только мы с вами принадлежим к миру-искусства.

— А как же директор балетной труппы Большого театра?

— Ну, это другое дело. — Алексей обнял ее за талию. — Вы играли действительно отлично. Могу сказать, что вы просто удостоили меня своим аккомпанементом.

— Вероятно, по телевидению будет показан лишь небольшой фрагмент концерта.

— Они покажут столько, сколько смогут. Дорогая, это настоящий успех!

— Неужели вам и в самом деле нужны уроки английского? — поинтересовалась Сидония, прищурив глаза и улыбаясь.

— Только если вы будете моим учителем. А теперь я должен задать вам один вопрос.

— Какой же?

— Почему вот тот жирный английский гай так уставился на вас?

— Гай — американское слово, и к этому человеку оно совершенно неприменимо. А смотрит он потому, что мы с ним когда-то были женаты.

У Алексея заметно отвисла челюсть, и он пробормотал что-то по-русски; по интонации Сидония поняла, что это было какое-то жуткое ругательство.

— Вы его жена?

— Была женой — когда-то. Мы развелись несколько лет назад.

— Но он все еще любит вас — я, Алексей Орлов, могу в этом поклясться. А сейчас мы бросим ему вызов. Идемте.

Сидония подала руку юноше, который, став в ее глазах еще более талантливым и эксцентричным в эту минуту, утащил ее знакомиться со своими соотечественниками.

Очевидно, Найджел на время лишился дара речи, хотя вскоре после того, как начался ужин, бывший муж Сидонии с бокалом шампанского в руке решительно направился к ней.

— Будем спасаться бегством? — спросил Алексей.

— Нет, я должна поздороваться.

— Блестяще, дорогая, — произнес Найджел, подходя к Сидонии и целуя ее в щеку прежде, чем она смогла отстраниться.

— Я рада, что тебе понравилось, — холодно ответила она. — Это Алексей Орлов, скрипач.

— Прекрасная игра, — искренне произнес Найджел, обращаясь к Алексею, и Сидония увидела, что он вновь вошел в роль своего в доску парня.

— Рад, что вам понравилось. А вы играете на каком-нибудь инструменте, мистер Брукс?

— На самом деле я — Белтрам. Найджел Белтрам. Нет, у меня не так много времени. Я слишком занят в палате.

Алексей изобразил изумление:

— В палатах? Но ведь домашняя, работа так утомительна. Вы должны обязательно научиться играть — по крайней мере на фортепиано. Это так возвышает душу!

Он поклонился и отошел, оставив Сидению и Найджела друг с другом.

— Слава Богу, этот сопляк убрался. Как насчет ужина? Еда здесь просто отвратительна. Зато я разыскал превосходный ресторанчик при шведском отеле. Скажи же, что ты согласна, — самое время возобновить наши дипломатические отношения.

Сидония смутилась:

— Знаешь, Найджел, с моей стороны будет невежливо взять и уйти — я одна из почетных гостей. Но я предчувствую, что в случае моего отказа ты станешь настаивать. Поэтому я предлагаю сделку: если я пообещаю поужинать с тобой завтра вечером, ты обещаешь сегодня оставить меня в покое?

Тяжелая работа мысли отразилась в глазах Найджела, но, видимо, он пришел к удовлетворительному заключению, потому что широко улыбнулся и ответил:

— Встретимся в верхнем баре отеля завтра, ровно в семь. Только не опаздывай. — Он бегло чмокнул ее и отошел.

— Убрался? — спросил неведомо откуда возникший Алексей.

— Да, но ненадолго.

— Да уж, это верно. Он хочет вернуть вас.

— Ну, тут у него ничего не выйдет, — решительно возразила Сидония. — А теперь давайте пройдемся. Вы можете быть моим переводчиком.

— О’кей. Рад стараться.

И Сидония вместе с русским гением растворилась в толпе.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ