Ускользающий мир

— Ну, твой город называют дублером в моем мире.

— О, тогда ясно. — Я отхлебнула теплый напиток. — Ну, он очень большой, в нем много народу и вечные пробки. Есть площадь, вымощенная красным кирпичом… — Я замолчала. — Останкинская башня.

— Звучит не радостно.

— Зато там дом. — Объяснила я серьезно.

— Ну, да. — Усмехнулся Роман. — Ты знаешь, что эти ваши башни и еще, как их… ну, в пустыне стоят…

— Пирамиды? — Подсказала я.

— Да, точно, пирамиды. Их разрабатывали наши инженеры, чтобы передавать энергию. — Сообщил он с гордостью, словно маленький мальчишка, хватающий новым паровозиком и отцом — моряком. — В первой параллели люди не умеют вырабатывать энергию, как ты. Мы ее только потребляем, высасываем друг у друга, из воздуха.

— Энергетические вампиры?

— Да, нечто вроде этого. — Согласился он, не обидевшись. — Зато каждый в моем мире обладает способностями. К примеру, кто-то может определять болезни, кто-то очень тонко различает неправду, как детектор лжи. Кто-то даже умеет перемещать предметы или же петь так, что заслушаешься.

— Какая у тебя способность? — Мне было безумно интересно слушать его, словно я читала очередной фантастический роман. Жаль, не могла записать, чтобы ничего не забыть. "Ускользающий мир", кажется, начинал рождаться в голове. Специально не придумаешь, при каких странных обстоятельствах.

— Я чувствую энергию. Для меня каждый поток пахнет по-своему. Например, твой ловец обладает очень приятным ароматом ванили. Агрессивная энергия всегда привлекает, главное, не поддаться ей.

Я понятливо кивнула, покосившись на крохотный медальон на запястье.

— Скажи, а в вашем мире у кого-нибудь бывают способности? — В свою очередь полюбопытствовал он.

— О, да! — Усмехнулась я невесело. — Бывают. У меня, к примеру, сегодня открылась тайная способность попадать в неприятности.

— Значит, не бывают.

— Ну, у нас есть гадалки, там… экстрасенсы.

— Кто?

— Люди, якобы обладающие способностями. Слушай, а ты разве ни разу не был в Индустриале, ну, то есть в моем мире? Я думала, что туда можно очень легко попасть. Знаешь, открыл дверь, и вот ты уже на улице стоишь, но в моем городе.

— Нет, — Парень улыбнулся так, словно услышал несусветную чушь. — Переходить из параллели в параллель не так просто. Такой фокус из двери в дверь могут сделать только единицы.

— К примеру, кто?

— К примеру, тот, кто может отдать тебе свой ловец энергии, вернуться в первую параллель и прекрасно без него существовать. — Без тени юмора пояснил Роман, а я густо покраснела и залпом допила настой. — Как правило, чтобы попасть в Индустриал, нужно ждать разрешений, получить визу, купить билет.

— Надо же, буквально поездка в страны Шенгена.

— Чего? — Не понял он.

— Забудь. Мой мир поделен на страны, везде границы, все говорят на разных языках, — махнула я рукой, — продолжай.

— Переход делают через ворота, под охраной…

— Слушай, — насторожилась я, — а как же я без виз и разрешений завтра?

— Ну, есть подпольные пункты. Они перемещаются по городу, чтобы хранители, то есть стражи порядка, не накрыли, но если знать, где искать, то не проблема.

— Хорошо, — я не выдержала и зевнула.

— Ладно. Предлагаю тебе помыть посуду и идти спать. — Нахально ухмыляясь, заявил Роман.

— Предлагаю тебе помыть посуду самому, а я пошла спать. — Возмутилась я, стараясь сдержать улыбку. — Не забывай, я все-таки твоя гостья.

— Ты моя обуза, дорогая. — Он откровенно хамил и получал от этого огромное удовольствие. — Но так и быть, на сегодня дежурство беру на себя, — примирительно замахал он руками, когда я шутливо бросила в него не слишком свежим полотенцем.

Спасибо тебе, господи, что в этом мире оказался единственный порядочный человек, который, словно добрый волшебник, помогает мне!

Я вышла в гостиную и снова заинтересовалась экраном на ножках.

— Слушай, Ром, а что это такое?

— Где? — Выглянул он, с намыленной недомытой сковородкой в руках, на пол капала вода. — А ты про экран? Это видение.

— Чего?

— Ну, видение. Программы всякие, шоу, там… — Он смотрел на меня почти с жалостью. Потом все-таки нашел на журнальном столике длинный пульт.

Экран сверкнул зеленоватым отблеском, неожиданно полился звук топающих ног и крики, а потом по горизонтальной поверхности замелькали маленькие объемные человечески, совсем живые. Мне казалось, что я разглядываю чужую реальную жизнь с высоты птичьего полета. На крошечных деревьях при желании можно было рассмотреть каждый листочек, а в воздухе порхали уменьшенные копии птиц. Потом над экраном засветились большие трехмерные буквы, и приятный голос озвучания проговорил: "Двадцать восьмой канал представляет…"

— О! Так это телевизор! — Обрадовалась я и, не глядя на Романа, вытащила из его мокрых рук пульт. — Очень любопытно.

Я плюхнулась на диван и стала быстро переключать каналы, в воздухе, как полубезумные мелькали картины, словно выхваченные из жизни.

— У вас нет видения? — Рома, не шелохнувшись, следил за мной.