Ускользающий мир

Я отперла замок, и мы обе воровато заглянули в темную прихожую. Стул по-прежнему подпирал дверь спальни, не сдвинувшись за время моего отсутствия ни на миллиметр. Выставив вперед маленький оранжевый баллончик с перцовым газом, подруга с воинственно сведенными бровями вошла в квартиру.

Но маньяк как-то не торопился накидываться на нас, чтобы вытащить награбленное добро.

Из добра у меня имелся только ноутбук и мобильный телефон, а еще десять тысяч рублей, спрятанные на черный день в верхнем ящике комода.

Подруга решительно отодвинула стул и, крадучись, вошла в комнату. Я мелкими шашками следовала за ней, умирая от страха. Неожиданно Таня встала, опустив баллончик, что мне пришлось уткнуться в ее спину. Подруга была выше меня на голову, к тому же носила высокие шпильки.

— Женя, — тихо произнесла Таня, — у меня нет слов.

— Да? — Я выглянула из-за ее спины.

Мужчина на моей постели делал вид, что безмятежно дрых, кажется даже похрапывал. Спальня вернула прежний вид с разбросанными мужскими вещами, только бутыль теперь стояла с коньяком известной марки, а не с виски.

— Так. — Татьяна быстро вышла в коридорчик и, споткнувшись о мои туфли, сморщилась. — Соколовская, я тебе, как врач…

— Ветеринар, — рассеянно поправила я.

— Как врач животных заявляю — тебе просто необходимо показаться у психиатра! Проспишься — позвони!

Она с такой силой сердито хлопнула дверью, что я испуганно моргнула, а на стене сиротливо тренькнул ночник.

Похоже, спасение утопающих дело рук самих утопающих. Из кухонного ящика я вытащила совершенно тупой нож для резки овощей, и крадучись прошла в комнату. У мужчины на постели началась агония, не замечая меня, незнакомец, словно в бреду, стал стаскивать рубаху, мокрую от крови. От боли и напряжения на лбу выступили капельки пота.

Я почувствовала, как меня снова замутило. Руки похолодели, а выставленный вперед нож истерично затрясся. Мужчина никак не мог справиться с рукавом и застонал. Выбившись из сил, он откинулся на подушку, сдаваясь.

— Помоги мне, — простонал он, обращаясь будто в пустоту. Потом он снова глянул на меня полными безнадежной мольбы черными глазами. Губы еле зашевелились: — Выброси нож, а то поранишься.

Он снова отключился, резко, как будто села батарейка.

— Боже мой! — Я нерешительно смотрела то на красавчика, то на нож в своей руке.

А потом меня словно подбросило. Швырнув смехотворное оружие, которым даже палец не могла порезать во время готовки, на журнальный столик я кинулась к умирающему. Стянуть с него рубаху оказалось просто, незнакомец походил на тряпичную куклу и как-то легко позволил такую вольность. Ботинки с грохотом упали на пол, туда же полетели брюки. Теперь мужчина лежал почти обнаженный, но в черных носках, и выглядел хуже некуда.

Я лихорадочно вспоминала уроки первой медицинской помощи, рассказанные на курсах вождения, но в билетах ничего не упоминалось об открытых ранах. От страха слезились глаза. Если ничего не предпринимать, то тогда красавчик действительно умрет от потери крови! Ярко нарисовавшиеся перспективы заставили действовать с удвоенной скоростью.

Руки чесались позвонить Таньке и спросить, как дезинфицировать раны, но подруга, похоже, рассердилась ни на шутку. Неожиданно в голову пришла гениальная в своей простоте идея о йоде! Вскочив с крови, я метнулась на кухню. В скудной аптечке оказалось пару таблеток анальгина и пузатая баночка с зеленкой. Чувствуя себя настоящей сестрой милосердия, трясущейся рукой я намочила ватку в изумрудной жидкости, тут же пролив несколько капель себе на футболку, и уже собиралась хорошенько смазать красавчику рану, как он пришел в себя.

— Что. Ты. Делаешь? — Едва слышно пробормотал он, отодвигаясь, как от раскаленного клейма.

— Жизнь тебе спасаю! — Деловито заявила я, целясь смоченной в зеленке ваткой в кровоточившую середку.

— Только не это! — Прошептал он, полный ужаса.

— Предлагаешь, оставить тебя помирать в моем доме? — Я закусила губу и почти добралась до раны. — Ну, уж нет! Вот сейчас зеленочкой смажу, а потом скорую вызову!

— Только не этой гадостью! — Сморщился он и резко добавил, словно приказывая. — Просто принеси воды и добавь в нее сахара. Вода поможет. Все силы ведь вытянули…

Я оторопела, потом, вернувшись на кухню, быстро включила электрический чайник. Так и не дождавшись пока он закипит, налила немного едва теплой воды в тарелку, высыпала туда всю сахарницу и, подхватив полотенце, вернулась в спальню.

Мужчина лежал, как будто стараясь не дышать, красивое лицо исказила гримаса нечеловеческой боли.

— И как решилась на убийство? — Пробормотал он, разглядывая рану со странными обожженными краями.

Он слегка тронул блестящую корочку, глянул на испачканный палец, и у меня поплыло перед глазами.

— Я воды принесла, — пролепетала я, едва держась на ногах.

Кажется, он только заметил мое присутствие и кивнул, протянув перепачканную кровью руку.

— Давай полотенце. Я сам. — В каждом слове читался приказ и глухое раздражение.