Ускользающий мир

Я проснулась от резкой головной боли и холода, сочившегося через открытую балконную дверь. С трудом разлепив горящие глаза, я трясущейся рукой подняла круглый будильник, стоявший на полу у низкой кровати. Стрелки бодро отсчитали начало шестого. Во рту пересохло настолько, что язык прилип к небу, любое движение отзывалось непрошеной головной болью. Глухо застонав, я рухнула на подушку с давно свалявшимся наполнителем и, повернувшись… уткнулась в твердое мужское плечо!

Наверное, так может произойти, когда после славного девичника просыпаешься в кровати с незнакомцем. При одном условии: ты не засыпала в гордом одиночестве!

Как ошпаренная я вскочила с громким визгом и с гулко бьющимся от страха сердцем и уставилась на НЕГО… Надо сказать, тут обнаружилась странность. Он лежал на другой половине моей кровати полностью одетый: в брюках, ботинках, в рубашке с бурыми пятнами и дорогущими рубиновыми запонками на манжетах. Его лицо было белее мела, а губы посинели. Я в ужасе поняла, что простыня и моя растянутая футболка с милыми зайчиками перепачканы засохшей кровью. Похоже, незнакомец, появившийся из воздуха, поспешно отдал богу душу. На моей постели!

Меня затрясло с удвоенной силой, а боль, будто стрела, пронзила похмельную голову от затылка до правого глаза. Я обошла кровать, осторожно опустилась на колени и протянула руку, чтобы потрогать тело в слабой надежде, что все это галлюцинация – последствие алкогольного отравления.

Именно в этот самый момент мое скуластое видение резко открыло глаза – злющие, с черной радужкой, сливающейся со зрачком. Я заорала так, что, наверное, разбудила всех собак в районе – а соседей уж точно, – и уселась на пол. Не дожидаясь нападения, подскочила как умалишенная, с удивительным проворством вылетела в коридор и привалилась к двери спальни всем телом. Отчего-то в затылке странно засвербело. Мне так и чудилось, что неизвестный сейчас с легкостью толкнет дверь и потом…

«Потом» воображение нарисовало очень красочно. Особенно ярким оказался образ кровавого следа на светленьких обоях в голубой цветочек. Меня бросило в жар, а через секунду в холод. С замирающим сердцем я прислушалась к шорохам, но из спальни не доносилось ни единого звука. Сильно нервничая, я второпях подставила к круглой ручке стул с высокой спинкой. Если этот, что на кровати, выберется из комнаты, то, по крайней мере, не сразу.

Входная дверь оказалась приоткрытой, и из щели тянул сквозняк. Выскочив в холодный, пахнущий кошками подъезд, я заголосила что было мочи:

– Помогите!!!

Первой на мой вопль из своей конуры выбралась бабка из дальней квартиры, мучившаяся от бессонницы, и окинула меня зорким орлиным взором.

– Екатерина Авдотьевна! – обхватив себя руками, истерично завопила я. – У меня в кровати мужчина!!!

У бабули вытянулось морщинистое нарумяненное лицо, словно старуха положила в беззубый рот половинку лимона.

Из-за соседних трех дверей стали появляться заспанные недовольные персонажи в наспех надетых халатах и тренировочных штанах. Этажом ниже залаяла собака, не привыкшая к подобному переполоху.

– Мужиков водит, а теперь визжит!.. – объявила Екатерина Авдотьевна всем сонным соседям, ткнув в меня пальцем.

– Да нет же! – запричитала я, перебивая ее. – Это грабитель! Он забрался ко мне ночью, дверь вон взломал… – Новенький замок-предатель выглядел омерзительно целым. – Вор весь в крови! Господи, быстрее вызывайте милицию! «Скорую»! Он там сейчас сдохнет в моей постели! Меня же арестуют! – Я резко осеклась, осознав, что мои слова звучат бредом сумасшедшего.

Потенциальные спасители, позевывая, глядели на меня с немым укором, потом как-то очень быстро скрылись в квартирах. Рассерженно щелкнул замок железной двери Екатерины Авдотьевны. Последним уходил дядя Вася – горький пьяница, живущий через стенку, он тяжело вздохнул:

– Эх, Женька, Женька! Хорошо, родители тебя в таком виде… – Покачав головой, он тоже убрался восвояси.

Я, не найдя поддержки, рассеянно оглядывалась, босая, сиротливо топталась на ледяных кафельных плитках. Возмутительно, но мне никто не поверил!

Я кинулась в квартиру, схватила телефон, ключи и, закрыв за собой дверь на замок, сползла по шершавой стене подъезда, одновременно набирая номер милиции.

– Лейтенант Уточкин слушает, – донеслось до меня, словно из бочонка.

– Але, лейтенант, – едва не плача, пробормотала я. – В моей постели помирает грабитель!

– Кто, простите? – поперхнулся невидимый собеседник.

– Я проснулась, – стала сбивчиво объяснять я, – а он лежит рядом, весь в крови. Я не понимаю, как он появился в моей квартире, но, кажется, он сейчас коньки отбросит. Пожалуйста, приезжайте поскорее! – На последних словах мой голос сорвался, а по щекам потекли слезы.

– Девушка, – раздалось недовольное покашливание, – я ничего не понимаю, объясните, в чем дело. Спокойно! – осадил он, когда я жалобно завыла в трубку, и уточнил: – Что произошло?

– Приезжайте… – прошептала я. – Меня убили!

Голос стал еще скучнее:

– Едем. Адрес называйте…