Ускоренный мир 1: Возвращение Черноснежки (с иллюстрациями)

Всякий раз, кидая взгляд на окно с видео, он безмолвно молил Черноснежку. Их двоих связывали нейролинкеры, больничная сеть – и еще программа «Brain Burst». Вот почему его мольбы обязательно будут услышаны. В это Харуюки верил абсолютно твердо.

Около двух ночи обеспокоенная медсестра пришла посмотреть, как у Харуюки дела, и принесла кофе в бумажном стаканчике. От молока и сахара он отказался; черный кофе, который он пил впервые в жизни, был таким горьким, что язык защипало.

В пять утра снаружи начало светлеть. Чуть поколебавшись, Харуюки быстренько сбегал в туалет и тут же вернулся обратно; никогда он еще не проводил в туалете так мало времени.

Шесть утра. По коридору ходило все больше сотрудников больницы. Харуюки сосредоточился еще сильнее.

Семь утра. Ночная смена, закончив работу, начала расходиться по домам. Та же медсестра принесла еще один стаканчик кофе и сэндвич, после чего ушла, сказав на прощание теплые слова.

8.30 –

В регистратуре прошла пересменка, и автоматическая дверь главного входа больницы открылась.

Словно дожидаясь этого момента, вошло сразу несколько человек – в основном пожилые пациенты.

Чувствуя прилив бодрости, Харуюки раскрыл глаза на всю ширину и уставился на входящих пациентов.

Можно говорить, что он уже полгода как поступил в среднюю школу Умесато, что школа маленькая, всего по три параллели на класс, – все равно он, естественно, не помнил лица всех учеников. Поэтому всякий раз, когда он видел молодое лицо, в котором сомневался, он без колебаний ускорялся и проверял дуэльный список.

Харуюки продолжал наблюдать с полной сосредоточенностью, а цифры на часах в углу его поля зрения сменялись медленно-медленно, будто издеваясь.

35 минут. 40 минут.

Черноснежка еще не выбралась из своего тяжелого состояния. Из двенадцати часов, про которые говорил врач, прошло уже больше десяти.

Пожалуйста, приди в себя скорее. И отключи монитор мозговой активности, отчаянно молил Харуюки. Еще раз – еще раз бы побыть с ней наедине в ускоренном мире, только я и она.

И тогда я скажу. Выскажу свои чувства. Буду говорить честно, от всего сердца.

8.45.

Наконец Харуюки увидел знакомое лицо – впервые за все то время, что он напряженно наблюдал за входом.

На мгновение у него перехватило дыхание – а потом он облегченно выдохнул.

Это было не просто знакомое лицо. Это было одно из двух лиц, которые он видел дольше всех в этом мире.

Высокий, стройный парень с хорошей осанкой, во взрослой велюровой курточке и твиловых брюках. Его волосы в утреннем свете сияли прозрачно-коричнево.

Значит, он пришел…

Харуюки чуть расслабил напряженные плечи и улыбнулся.

– Эй, Таку! Я здесь!

Слишком громкий выкрик Харуюки разнесся по коридору, и Такуму – Такуму Маюдзуми – резко остановился на полушаге.

Похоже, Харуюки он еще не заметил. Он повернул голову сперва в сторону входа, потом в коридор, ведущий к палате реанимации.

Такуму встретился глазами с Харуюки, вставшим со скамьи и машущим рукой, и –

Чуть наклонил голову и несколько раз моргнул.

А потом улыбнулся своей обычной жизнерадостной улыбкой.

Быстро поднял правую руку в темно-синем рукаве куртки и постучал пальцем по синему нейролинкеру.

«Погоди, пока я не зарегистрировался в больничной сети» – так Харуюки понял его жест и улыбнулся.

Что за педантичный парень. Как всегда.

Независимо от того, зачем человек приходит в больницу – для обследования или навестить пациента, – согласно национальному законодательству он должен зарегистрировать свой нейролинкер в больничной сети, когда входит в здание, а потом показать документы в регистратуре и получить бейджик посетителя.

Однако регистрация в сети длится полминуты, и в течение этого времени не обязательно стоять на месте – можно уже идти дальше. Вообще-то сам Харуюки вчера вечером ни на секунду не остановился, пока не добрался до входа в операционную, так что его регистрация завершилась уже после того, как Черноснежка скрылась за дверью.

Но Такуму, судя по всему, не собирался нарушать правила даже в такой мелочи. Он глядел на раздосадованного Харуюки и, стоя у входа, дожидался сообщения о завершении процедуры регистрации.

Потом, как будто вдруг заметив что-то, Такуму повернулся вбок.

Устремив взгляд в сторону автоматической двери, он поднес ко рту левую руку, словно громко зовя кого-то.

Харуюки подумал что, может, Тиюри тоже пришла, и попытался разобрать, что происходит по ту сторону входной двери.

За мгновение до того, как его взгляд ушел с фигуры Такуму, его охватило едва заметное беспокойство.

Такуму, такой весь из себя примерный (в отличие от Харуюки), кричит в помещении больницы?

Он руку не в качестве рупора использует, а как будто… да, рот. И слова, которые он произносит.

Выглядело так, будто он пытается эти слова скрыть.

Беспокойство усилилось, вызвав дрожь. Ледяная игла вонзилась Харуюки в спинной мозг.