Ускоренный мир 2: Принцесса багрового урагана (с иллюстрациями)

Голос ее оставался спокойным, но в то же время слова были пропитаны такой яростью – даже не верилось, что они принадлежали Черноснежке. Опущенная голова приподнялась, черная сказочная принцесса кинула взгляд на Харуюки, и на ее лице появилась опустошенная улыбка.

– Если бы это было возможно, я бы сразилась с этим человеком прямо сейчас. Я хочу отсечь ей руки-ноги своими мечами, швырнуть ее на землю, понаслаждаться тем, как она униженно молит сохранить ей жизнь, а потом безжалостно отсечь ей голову. Однако это желание не сбудется. …Харуюки-кун. Понимаешь ли ты, в чем главное различие между отношениями Бёрст-линкеров «Родитель – Ребенок» и прочими, например «товарищи» или «влюбленные»?

– …

Секунду Харуюки смотрел озадаченно, потом вспомнил тот судьбоносный день три месяца назад, вспомнил сверкающую штучку, протянутую ему Черноснежкой. Серебристый кабель для Прямого соединения.

– Это… Родитель и Ребенок всегда знают друг друга в реале.

– Да, именно так, – кивнула Черноснежка и ткнула кончиком зонта в площадку. – Чтобы скопировать и установить «Брэйн Бёрст», нужно непосредственно соединить два нейролинкера. При этом Родитель и Ребенок должны быть лицом к лицу в реальном мире, и у них должны быть отношения, допускающие Прямое соединение. Это означает, что «Родитель – Ребенок» – самая сильная связь в ускоренном мире… и в то же время – самое сильное проклятие.

– Про…клятие?..

– Именно. К примеру, если пути Родителя и Ребенка расходятся и они оказываются в ссоре, эта злоба непременно перекинется и на реальный мир. Я… сейчас я при всей моей ненависти к своему Родителю не могу сражаться с ним. Потому что этот человек в реальном мире имеет колоссальное влияние на меня. …Сама суть Бёрст-линкеров – дуэли. Чтобы сражаться друг с другом, мы помещаем свое сознание в дуэльные аватары. И лишь Родитель и Ребенок сражаться не могут. Как это еще назвать, если не проклятием?

– …Семпай, – прошептал Харуюки. Он пытался найти слова, чтобы продолжить, но сам не верил, что способен превратить чувства, кипящие у него в сердце, в звуки, способные передать их.

Поэтому он шагнул вперед, потом еще раз, и взял обеими своими пухлыми ручками безжизненно свисающую левую руку Черноснежки. Аватары вообще-то не могут иметь различную температуру, но эта рука казалась невероятно холодной.

– Харуюки-кун…

И голос ее был такой же замерзший.

Быть может, Черноснежка до сих пор страдала из-за того, что заставила навсегда покинуть ускоренный мир Рэд Райдера, Красного короля. И чтобы как-то приспособиться к последствиям того своего поступка, она вынуждена поднимать меч на множество других Бёрст-линкеров. Даже если противником окажется ее собственный Родитель или – Ребенок.

Белая ладонь Черноснежки притронулась ко рту и носу Харуюки, больше смахивающим на пятачок, потом прижалась сильнее. Харуюки отчаянно пытался выжать из себя слова. Это все, что я могу сказать ей прямо сейчас, – и наконец он произнес:

– Я уже сказал вчера. Я ни за что на свете не буду сражаться с семпаем. Никогда не стану твоим врагом. Если по какой-то причине, с которой я ничего не смогу поделать, такое случится… еще до поединка я удалю «Брэйн Бёрст».

Под косыми лучами виртуального солнечного света, проникающего сквозь древесную крону, повисла долгая тишина.

Наконец раздался слегка оттаявший голос Черноснежки, и одновременно она хлопнула зонтиком по круглой голове Харуюки.

– Глупый, это я в такой ситуации уйду. А ты продолжишь сражаться. Ты наслаждаешься «Брэйн Бёрстом»… дуэлями гораздо больше, чем я, так что тебе и оставаться в ускоренном мире.

– Не, ни за что!

Зонт с легким стуком упал на зеленый ковер из палой листвы.

Лицо Харуюки, кричащего, как избалованный ребенок…

…гладила правая рука Черноснежки.

Он поднял голову; оказалось, Черноснежка успела когда-то опуститься на колени. Ее розовые губы были совсем близко, и они прошептали:

– Какое бы будущее нас ни ожидало, я никогда не пожалею, что выбрала тебя.

И одновременно с этими словами ее руки сомкнулись у Харуюки за затылком и прижали его голову к черной груди.

Это должно было быть неземное блаженство; однако сквозь практически выжженные сенсорные контуры Харуюки вливалось лишь неописуемое одиночество.

После уроков.

Черноснежка и Такуму сказали, что сперва закинут вещи к себе домой, так что Харуюки вернулся один.

Входную дверь он открыл, заранее приготовившись к худшему, но сегодня из квартиры не доносилось ни воплей, ни игровых звуков. Тихонько произнеся «я дома», Харуюки заглянул в гостиную и увидел спину сидящей на диване Нико.

Она сидела так тихо, что сперва он подумал – спит; но тут она дернула правой рукой. Обойдя ее спереди, Харуюки увидел, что девочка, широко раскрыв глаза, смотрит прямо перед собой – стало быть, разглядывает виртуальный рабочий стол.

– …Я дома, – снова сказал он. Нико ответила коротким «оу» и кинула взгляд на Харуюки.

– А остальные двое?

– Они сперва забегут к себе, потом придут сюда. Думаю, минут через двадцать, не больше.

– Отлично, мы должны успеть… Кром Дизастер пока сидит тихо.